Через некоторое время проехали мимо пирамидального нагромождения камней, 
который Кривоух назвал «Апачским почтовым ящиком»и приказал накрепко запомнить 
его местоположение так же, как дорогу на форт и Тыквенное поле. Затем он 
упредил белых, сказав, что по расположению сигнальных палочек в «почтовом 
ящике» узнал о большом отряде апачей, побывавшем здесь три дня назад и о том, 
что индейцы еще вернутся. И тут же приказал посмотреть на север, — пораженные 
старатели увидели, что прямо на них смотрят дос-лос-пилончиллос — две «сахарные 
головы», которые мексиканец впервые показал им тринадцать, одиннадцать или 
непонятно сколько дней назад. Он объяснил, что вершины возвышаются над каньоном 
Дель Оро — каньоном с золотом и отмечают конец тропы; что теперь до золота 
всего несколько часов езды, до золота, которое буквально валяется на земле и 
которым за пол-утра мужчина сможет нагрузить вьючную лошадь!
И снова Пелон пожал могучими плечами, как бы давая Маккенне понять, что 
представляет, как дело пошло дальше, ибо хорошо знаком с апачскими уловками. Но 
старатель предпочел лишь кивнуть головой и промолчать, потому что слушал чужую 
историю и не хотел вмешиваться в ход повествования. Бандит понимающе тряхнул 
лысиной и продолжил.
— Разумеется, — сказал он, — апачи преследовали этих идиотов по всему пути. Они 
не нападали, потому что Нана снисходительно относился к белым и хотел убедиться,
 что они, действительно, как он узнал от пима, идут в Сно-та-эй, а не 
куда-нибудь еще. Нана помнил Кривоуха и хотел удостовериться, что мексиканский 
ублюдок собирается передать белым тайну, которую ему доверили воспитавшие его 
индейцы. Как видишь, Нана был крайне терпеливым апачи, и даже больше — 
великодушным и рассудительным, потому что прекрасно знал жадность и любовь 
белых к желтому металлу. Но я, кажется, забегаю вперед…
Пелон пожевал сигарету и понюхал дымок, струящийся от полуденного костерка.
— Похоже, что мясо готово, — сказал полукровка, — но кофейку, чтобы хорошенько 
закипеть, потребуется еще несколько минут. Мы как раз успеем разобраться с этим 
каньоном. Он сплюнул черную от табака слюну в ладонь, растер ее, вновь 
установил сигарету в провале выкуренных зубов и задумчиво продолжил:
— Нана следовал за белыми все утро, пока они примерно в час дня не дошли до 
высокой стены, в которой находился «пуэрто», то есть вход. «Запомните это место,
 — услышал индеец слова Кривоуха. — Апачи называют его» Потайной Дверью «. Нана 
слышал эти слова, потому что с несколькими воинами залег в скалах, находящихся 
над пуэрто. Таким образом они хотели окончательно убедиться, что белый отряд 
обнаружил вход в Сно-та-эй и прошел сквозь потайную дверь.
— Белые прошли, можешь не беспокоиться. И когда вышли на свет, увидели, что у 
их ног зияет невероятный обрыв огромного каньона. Тропа, ведущая вниз, 
напоминала огромное» зет «, вспоровшее отвес головокружительной скалы от верха 
до заметных внизу зеленых деревьев. Кривоух повел отряд по этой опаснейшей и 
ненадежнейшей из всех троп, что могут привидеться лишь в страшном сне.
— Но все, как не странно, невредимыми добрались до самого низа, даже лошадей не 
покалечили и встали на землю, жадно впитывая последние отблески уходящего дня.
— Кривоух показал рукой, и белые увидели изумительной яркости зеленую лужайку, 
обрамленную соснами, дубами, тополями с очаровательным, делящим ее надвое 
прозрачным ручьем. А что было еще более невероятным, рядом с этой чистой 
прохладной водой люди обнаружили дрова для костра, бревна для хижин, шлюзовой 
лес и подпорки для прокладки штолен — в общем все, что необходимо для 
старательского ремесла.
Кривоух не обманул белых. Но и лесоматериалы были тотчас забыты, и все было 
забыто, как только…
— Мексиканец предложил старателям подойти к ручью и взглянуть на траву, 
растущую по берегам. Но сначала он обратил их внимание на крайне низкие пороги, 
по которым вода спускалась из каньона к лугу.» Никогда, слышите, никогда не 
заходите за пороги, — предупредил он их, — иначе единственной вашей добычей 
станет смерть «. Но белые уже неслись к воде и, если кто-то и расслышал его 
предупреждение, то не обратил на него внимания.
— И, конечно, золото лежало, как говорится, на» корнях травы «. Белые словно 
спятили. Говорят, что за час, который оставался до захода солнца и наступления 
в каньоне полной темноты, они подобрали — при этом носясь по лужку и плескаясь 
в ручейке, словно малые дети — на десять тысяч долларов одних самородков.
— После наступления ночи Кривоух потребовал, чтобы ему отдали двух лошадей, 
ружье и самородки. Получив обещанное, он взгромоздился на коня и стал 
карабкаться по z-образной тропе вверх.
По сумасшествию, читавшемуся в глазах белых, и по их ненормальному поведению 
мексиканец понимал, что вскоре их лагерь станет лагерем смерти. Но не знал того,
 что смерть поджидает и его, И что она падет ему на голову раньше, чем придет к 
старателям. Прежде почему-то не упоминалось о том, что именно сталось с 
Кривоухом; белые говорят, что он до сих пор спокойненько живет где-то в Соноре. 
А дело в том, что Нана оставил перед Потайной Дверью засаду из шести воинов, и 
когда Кривоух, ни о чем не догадываясь, выехал на залитую луной лавовую 
площадку, они одновременно выстрелили ему в лицо. Несколько лет после этого 
Нана лично ездил на одном из коней, доставшихся Кривоуху. Но белым было с 
высокого дерева плевать на мексиканца, — они добрались до золота.
— Следующим утром из узкого каньона, находящегося над порогами появился Нана, 
сопровождаемый тридцатью тремя воинами.
— Белые были в шоке. Кривоух говорил, что Потайная Дверь и z-образная тропа — 
это единственный путь, которым можно войти в Сно-та-эй. Неужели существовал еще 
один? Или апачи прошли смертельный спуск под покровом ночи? Ведь даже индейским 
лошадям в полной темноте казалось не одолеть опасного пути. Но даже, если и так,