|
пытки сблизиться с ней, я сказала бы даже, что она
чуждалась меня сильнее, нежели всех прочих, но постепенно у нас
установились дружеские отношения. Дружеские отношения, мистер Пуанзет, не
близкие отношения. Вы, мужчина, можете не поверить мне, но донна Долорес
весьма и весьма необычная девушка; еще не было случая, чтобы наша беседа с
ней вышла за те пределы, где кончаются общие темы и начинаются личные. А
ведь я ее единственный друг!
- А отец Фелипе, ее духовник?
Миссис Сепульвида пожала плечами и прибегла к обычной формуле сомнения
в Сан-Антонио.
- Quien sabe? [Кто знает? (исп.)] Но я снова заболталась. Давайте
вернемся к делу.
Поднявшись, она открыла ящик секретера, достала конверт и, вынув из
него бумаги, стала их перебирать.
- Не так давно в Монтерее была обнаружена дарственная грамота, выданная
дону Сальватьерра губернаторам Микельторрена; в бумагах Сальватьерры она
нигде не значилась. Как выяснилось, эта дарственная отдана им лет пять
тому назад дону Педро Руизу, проживающему в Сан-Франциско, в обеспечение
займа, срок которого ныне истек. Дарственная, как видно по всему, в полном
порядке и удостоверена надлежащими свидетельскими подписями. Дон Педро
сообщает, что некоторые из подписавших ее свидетелей еще живы.
- Тогда следует оформить права на землю законным-путем?
- Вы абсолютно правы, но если бы дело обстояло так просто, никто не
стал бы вызывать дона Артуро из Сан-Франциско, чтобы спросить у него
совета. Дело сложнее. Дон Педро пишет, что имеется вторая дарственная на
ту же землю, выданная другому человеку.
- Увы, в нашей практике мы сталкивались с этим уже не раз, - сказал
Артур, улыбаясь. - Однако репутация Сальватьерры, его безупречная
честность перевесят, я думаю, любые аргументы, которые сможет предъявить
другая сторона. Плохо, разумеется, что его нет в живых и что дарственная
обнаружена после его смерти.
- Но того, кому выдана вторая дарственная, тоже нет в живых, - сказала
вдова.
- В таком случае претендент не имеет преимущества. Как его имя?
Миссис Сепульвида полистала свои бумаги.
- Доктор Деварджес.
- Как вы сказали?
- Деварджес, - повторила миссис Сепульвида, разбираясь в своих записях.
- Довольно странное имя. Должно быть, иностранец. Нет, мистер Пуанзет, вам
не стоит смотреть эти бумаги, пока я не перепишу их. Сплошь каракули; все
равно вы ничего не разберете. Признаюсь, мне стыдно за мой почерк, но я
спешила, чтобы не опоздать к вашему приезду. О, мистер Пуанзет, у вас
совсем ледяные руки!
Вскочив со стула, Артур порывисто - чтобы не сказать грубо - схватил
бумаги, которые держала донна Мария. Но вдова оказала шутливое
сопротивление; делая вид, что борется с противником, она схватила и тут же
отпустила руку Пуанзета.
- Как вы побледнели! Боже мой! Уж не простудились ли вы вчера утром? Я
в жизни себе этого не прощу. Я выплачу глаза от горя.
Из-под слегка припухших век, грозивших неистощимым потоком слез, донна
Мария метнула на собеседника опасный взгляд.
- Какие пустяки! Просто я не выспался сегодня и много проехал верхом, -
сказал Артур, потирая руки с несколько смущенной улыбкой. - Простите, я
вас прервал. Продолжайте, пожалуйста. Остались ли у доктора Деварджеса
наследники, которые могут претендовать на землю?
Но заставить вдову вернуться к деловому разговору было не так-то легко.
Она решила, что Артуру необходимо выпить вина. Не угодно ли ему будет
откушать, прежде чем они займутся вновь этими противными бумагами? Она
устала. Она уверена, что Артур тоже устал.
- Но это моя профессия, - нетерпеливо возразил Артур. Однако тут же
спохватился и, улыбнувшись, добавил, что чем скорее они покончат с делом,
тем скорее он сможет насладиться гостеприимством хозяйки.
Лицо донны Марии расцвело улыбкой.
- Законных наследников, видимо, нет. Но там живет - как это у вас
называется? - человек, самовольно завладевший землей.
- Скваттер? - коротко спросил Пуанзет.
- Да, - согласилась вдова со смешком. - Именно "скваттер". И зовут его,
- ах, какой у меня ужасный почерк! - зовут его Гэбриель Конрой.
Не владея собой более, Артур снова протянул руку к бумагам. Вдова
кокетливо отбежала к окну и закрыла бумагами свое смеющееся личико; к
большому счастью для своего собеседника, ибо он был в эту минуту бел как
полотно.
- Да, Гэбриель Конрой, - повторила миссис Сепульвида, - а с ним...
- Его сестра? - спросил Артур сдавленным голосом.
- Нет, сэр! - возразила с легким недовольством миссис Сепульвида. - Не
сестра, а жена. Вы, юристы, почему-то всегда игнорируете замужних женщин.
Отвернувшись от нее и устремив взгляд на море, Артур молчал. Потом
сказал, как ранее, непринужденно:
- Если вы будете столь любезны и позволите мне переменить мое недавнее
решение, я выпью стакан вина с сухариком.
Миссис Сепульвида побежала к двери.
- Вы разрешите мне посмотреть пока ваши заметки? - спросил Артур.
- А вы не станете смеяться над моим почерком?
- Ни в коем случае.
Донна Мария шаловливо кинула ему конверт и выбежала из комнаты. Схватив
драгоценные бумаги, Артур бросился к окну. Да, вот они, эти имена. Но
ничего более. Он свободно вздохнул.
Было бы неверно думать, что его терзал испуг или раскаяние: он просто
был поражен неожиданностью происшедшего. Как многие очень впечатлительные
люди, он был не чужд суеверию. Услышав имя Деварджеса, он сразу припомнил
и сопос
|
|