кубрике повисла зловещая тишина. Мидберри лихорадочно прикидывал, что же теперь 
будет, как утрясти это дело, как удержать своего старшего от повторения ужасов 
той ночи. Он тихонько дотронулся до плеча Магвайра: 
— Я хотел бы... [223] 
—Сержант Мидберри, — спокойно, даже не повернув головы, приказал Магвайр. — В 
сержантской на столе лежат бланки заявок. На обмундирование и всякое имущество 
для выпуска. Прошу вас немедленно заняться этим. 
— Их же можно сделать и потом. Завтра утром... 
— Штаб приказал представить заявки немедленно. И я обещал, что вы сделаете это, 
как только прибудете. Прошу заняться! 
Мидберри был уверен, что откажись он, и Магвайр не стал бы напирать. У него 
ведь и без того забот хватает. Тем не менее он решил промолчать — начни он 
сейчас спор, и тогда уж им с Магвайром никогда не найти общего языка. Так что 
лучше уж сегодня проглотить обиду, чтобы потом действовать наверняка. 
— О'кей, — только и ответил он, выходя из кубрика. Магвайр стоял в самом центре 
прохода — как раз под затянутой металлической сеткой большой лампой... 
— Так вот, черви, — снова заговорил он, на этот раз вполне спокойно. — У 
кого-то из вас, видать, очень уж ловкие ручки. Тот раз ему сошло, он и решил, 
что теперь, мол, все в порядке. Можно работать. Так нет же! На этот раз ему 
крышка. Землю разрою, в гроб вас всех вгоню, но вора, подлюгу, разыщу. Так и 
знайте, скоты вонючие. Наносу зарубите! А ворюга проклятый — вдвойне! 
«Спокойно. Спокойно, — повторял про себя Уэйт. — Только не волнуйся, не 
принимай близко к сердцу. Тебя ведь это не касается. Осталось меньше двух 
недель. Одиннадцать дней. Только и всего. Спокойно». 
Усилием воли он пытался подавить закипавшее в груди странное чувство — что-то 
вроде смеси страха и ненависти. Он просто должен не реагировать, не обращать 
внимания. Пусть будет, что будет, его это не касается. Часов он не брал, так 
что, какое ему до всего этого дело. И что бы ни устроил Магвайр, на что бы ни 
решился, он выдержит. Должен выдержать. Вытерпят ли другие — Хорек, Купер, 
Адамчик — это еще вопрос. Но ему до них нет никакого дела. Пусть сами волнуются.
 Он же отвечает только за себя, и он должен выдержать. 
— Я уже без вас прочесал здесь все, что можно, — прохаживаясь вдоль рядов, 
чеканил Магвайр, постукивая стеком. — Часов тут нет. Стало быть, этот ловкач 
или успел их уже сплавить на сторону, или же держит при себе. Так вот слушайте 
приказ, скоты: всем левой рукой расстегнуть [224] подсумок. Только левой, ясно? 
— Он внимательно смотрел, как солдаты выполняют команду. Даже весь вперед 
подался, как собака на стойке. — А теперь... смирно! Руки по швам и не 
шевелись! Пусть только какая-нибудь сволочь шелохнется! Убью на месте! 
Ясненько? 
— Так точно, сэр! — хрипло ответили шесть десятков глоток. 
Магвайр подошел к первому солдату и начал тщательно просматривать содержимое 
подсумка. Затем заставил парня вывернуть карманы рабочей куртки и штанов, а 
потом спустить до полу штаны и трусы. Ничего не найдя, перешел к следующему, 
повторил всю операцию. 
В подсумке четвертого солдата оказались два шоколадных батончика «Млечный путь».
 Сержант высоко поднял находку над головой, демонстрируя ее всему взводу. 
— Жратву таскает, паскуда, — крикнул он с явным возмущением. — Выходит ты, 
Шапиро, за столом никак нажраться не можешь. Добавку с собой таскаешь. Чтоб 
брюхо ублажать. Так, что ли? 
— Так точно, сэр! 
— Мы тут стараемся с тебя лишний жир согнать, посадили твою раскормленную 
задницу на диету, а ты, мразь, в лавочку тайком мотаешься, жратву подкупаешь. 
Сладенького, вишь, захотелось. А? 
— Так точно, сэр! 
Магвайр с силой ткнул батончиком солдату в нос. 
— Ну, так и жри, скотина, раз захотелось. Здесь жри, на месте! 
Солдат трясущимися руками взял батончик, начал разрывать обертку. Кулак 
сержанта мелькнул в воздухе, удар пришелся прямо в ухо. Шапиро охнул, лицо его 
искривилось от боли. 
— Чего развертываешь! С бумагой жри, подонок. Как есть, так и жри. Чтоб сытнее 
было! Раз такой голодный! 
Шапиро откусил, разрывая зубами пропитанную парафином плотную обертку, долго с 
трудом жевал, пытаясь проглотить, но все никак не мог. Несколько раз казалось, 
что его вот-вот вырвет, но Магвайр стоял над ним с кулаком, и в конце концов 
солдат проглотил. 
Не поворачивая головы, Адамчик искоса наблюдал за этой отвратительной сценой. 
Его трясло от страха с той самой минуты, как Магвайр объявил об обыске. И хотя 
он знал, что не брал часов, от этого вовсе не было легче. [225] 
Ведь расплата все равно падет на головы всего взвода, страдать придется и 
правым, и виноватым. Выдержит ли он еще одно испытание, хватит ли сил вынести 
всю муку с начала и до конца? Он чувствовал, что начинает дрожать все сильнее и 
сильнее, пытался как можно плотнее сжать колени, что есть мочи прижимал руки к 
бедрам, но дрожь не проходила, и он со страхом ждал, что вот-вот, как в тот 
первый день, снова грохнется в обморок. Он даже дыхание задерживал, чтобы 
преодолеть накатывающуюся тошноту, делал глубокие вдохи и выдохи, но все без 
пользы. 
Больше всего он боялся, что Магвайр опять отыщет его четки. Не глядя в ту 
сторону, он почти физически ощущал их свернутыми в клубочек («Как змея», — 
неожиданно подумал он) во втором слева кармашке подсумка. И, наблюдая за тем, 
как Магвайр издевается над Шапиро, все время пытался представить, что же