только пинки да подзатыльники хватают со всех сторон — от чужих и от своих. 
Только держись. 
Магвайр подошел к столу, аккуратно положил трубку телефона на рычаг. Мидберри 
стоял, привалившись спиной к подоконнику. Руки скрестил на груди и спокойно 
наблюдал, что делает старший. Он отлично понимал, что теперь уже никуда не 
позвонит и ничего больше не предпримет. Все шло нормально до тех пор, пока 
Магвайр не вцепился ему в руку. Сила, с которой штаб-сержант схватил его, не 
только удивила Мидберри, по и поколебала [139] его решимость. Эта сила и дикий 
блеск в его глазах. Сквозь охватившие его в тот момент возмущение и даже 
ненависть Мидберри вдруг почувствовал в груди спазм чисто животного страха. Ему 
показалось, что сержантская неожиданно превратилась в страшную западню. В 
голове промелькнуло: «А что вообще может выкинуть этот безумец, что можно ждать 
от него буквально в следующее мгновение?» Ведь Магвайр, кажется, уже закусил 
удила, просто сдурел, того и гляди кинется как зверь. И не просто в драку, а в 
смертельную схватку. Поэтому Мидберри и не полез на рожон, стал его слушать. 
Пусть, мол, успокоится немного. Но чем дольше он его слушал, тем все больше и 
больше чувствовал, как покидает его былая решимость. Магвайр сперва запугал его,
 потом посеял в душе сомнения и, в конце концов, вроде бы даже убедил в своей 
правоте. 
Мидберри взял чашку с кофе, отхлебнул немного, ждал, что же дальше будет. 
— Ты думаешь, мне очень уж нравится трепать себе нервы, мотать кишки с этими 
чертовыми новобранцами? — после минутного молчания снова заговорил Магвайр. — А 
что прикажешь делать? Такая уж паша работа. 
Мидберри допил кофе, но все еще держал чашку в ладонях, чувствуя, как 
постепенно уходит тепло. 
— Еще хочешь? 
Он покачал головой. 
— У нас с тобой одна задача, — продолжал штаб-сержант. — Значит, и делать ее 
надо совместно. И без того уж эти начальнички в золотых галунах жрут нас поедом.
 Так стоит ли еще и самим друг другу глотки рвать? Ну, что скажешь? 
— Что? 
— Я говорю, на кой черт нам рисковать нашивками из-за какой-то ерунды? Ставить 
себя под удар. Тем более что мы и сами все в лучшем виде сделаем. Черт побери! 
Да если мы с тобой дружно возьмемся, рука об руку, кто устоит против нас? Какой 
уж там, к свиньям, провост-маршал со своей шарагой! Ну, пошли, что ли? — 
Магвайр открыл дверь в коридор. — Ты займись вещмешками, а я рундуки проверю. 
Согласен? 
— А потом что? 
— Да ничего. Найдем, что надо, и порядок. А потом, как-нибудь в другой раз, 
этот подонок обязательно проштрафится [140] снова — только уже при свидетелях. 
И мы его спишем, как не пригодного к службе. Только и делов. Они вышли из 
комнаты. 
— А если не отыщем? — спросил Мидберри шедшего впереди Магвайра. 
— Как так не отыщем? Обязательно отыщем. Иначе и быть не может. У меня он не 
выкрутится... 
— Так ведь вор, возможно, уже куда-нибудь сплавил добычу. 
— А куда он мог-то? Никуда ему не деться. В кубрике деньги, вот увидишь... 
— Мог ведь за ужином кому-либо передать потихоньку. Дружки-то, наверно, есть... 

— Вряд ли. Когда эти подонки идут на такой риск из-за монеты, трудно ожидать, 
что они с добычей расстанутся. 
— Но может быть, он просто струсил? 
— Да нет, увидишь, тут эти зелененькие. Как пить дать найдем. 
Обогнав старшего «эс-ина», Мидберри взялся за ручку двери. 
— Но ведь деньги-то не меченные, — вдруг сказал он, загораживая собой вход. — 
Как же доказать, что именно эти украдены у Вуда? 
— Проще простого... При вербовке все они получили задаток. По тридцать долларов.
 Так? За все это время мы их в магазин выводили только один раз. И только в тот 
раз они могли что-то потратить. Стало быть, ежели у какого червяка окажется в 
кармане больше тридцати, он, выходит, и вор. 
— А вдруг он не признается? 
— Так у него же деньги. Откуда? В казарме ведь не заработаешь! 
— Ну... может, в карты выиграл. Или еще там как... 
— Играть на деньги запрещено. Это мы им сто раз твердили, они знают. Так что 
вряд ли на это кто решится. Неизвестно, за что больше влетит. Опасно рисковать..
. 
Магвайр сделал движение, чтобы пройти в дверь. Мидберри смотрел ему в глаза: 
— Подождите минутку... Но все же, как быть, если мы не найдем деньги? Найти 
ведь вора обязательно надо. 
— Слушай, мы зря теряем время... [141] 
Толкнув дверь, Магвайр вошел в кубрик. Не включая света, громко скомандовал: 
— Быстро поднимайтесь, черви! Скачи на палубу! Живо! Всем подъем! 
Проснувшись будто от неожиданного удара, Адамчик сперва подумал, что уже 
наступило утро. Однако в кубрике было темно, в темноте слышалось только 
напряженное дыхание быстро одевавшихся солдат. Они натыкались друг на друга, 
теряли равновесие, ругались. Весь этот шум покрывал голос Магвайра. 
Подавив неожиданно подступившую к горлу тошноту, ничего еще толком не понимая, 
Адамчик сидел в постели, тщетно вглядываясь в окружающую темень. Неожиданно он 
почувствовал, что держит в руках четки, и, сунув их под подушку, соскочил с 
койки.