ьно...  Ведь
стрелял негр Дамиан.
     Кто-то, пораженный, даже присвистнул. Другой сказал:
     - Негр Дамиан - и промахнулся? Ну, это конец света...
     Старик был  очень  доволен,  что  вызвал  у  присутствующих такой
интерес.  Он стал ковырять в зубах ногтем, извлекая застрявшее волокно
сладкой маниоки. Потом продолжал:
     - Фирмо проскакал мимо нас,  он дьявольски торопился к полковнику
Орасио. Говорят, теперь дело разгорится...
     Все забыли о покойнике и окружили старика. Некоторые облокотились
на   кухонный   столик,   стараясь  не  пропустить  ни  слова.  Другие
просовывали головы из-за стоящих впереди, тараща глаза от любопытства.
Старик пояснил, хотя, собственно, и так все знали:
     - Это все из-за леса Секейро-Гранде...
     - Теперь дело начнется...
     Старик попросил не шуметь и продолжал:
     - Уже начинается...  Немного погодя мы опять встретили Фирмо,  он
возвращался с двумя жагунсо полковника Орасио.  Потом  мимо  проскакал
полковник Манека Дантас; он отправился по тропинке в Бараунас... И все
мчались галопом...
     Вмешался Жукинья, который был сторонником Бадаро.
     - Полковник Орасио рассчитывает,  что Теодоро будет за  него.  Он
похож на дитя,  обманывающееся соской.  Не видит,  что Теодоро душой и
телом предан Бадаро...
     Лусия прервала его:
     - Подлый негодяй  этот  Теодоро,  вот  он  кто!..  Бандит  высшей
марки... Он идет за тем, кто ему больше дает...
     Одна из женщин рассмеялась:
     - Ну,  тебе  это  должно  быть хорошо известно,  ведь ты была его
любовницей, он тебя и совратил.
     Лусия выпрямилась, глаза ее загорелись гневом:
     - Этот тип - самая гнусная сволочь на свете!  Нет человека подлее
его.
     - Но он храбр... - возразил какой-то мужчина.
     - Храбр с женщинами,  - резко оборвала его Лусия,  - храбр, когда
хочет полакомиться девчонкой,  тогда он нежнее птички. Я помню, как он
обошелся  со  мной.  Стал  ко  мне подъезжать,  каждый день что-нибудь
дарил:  материи на платье,  пару сандалий,  вышитый платок. И обещаний
надавал столько, что дальше некуда. Посулил мне дом в Ильеусе, платья,
даже брильянтовое кольцо,  что носил на мизинце. Обещал бог весть что,
пока  я  не  попалась на удочку и не спуталась с ним...  Потом все эти
слова были, конечно, забыты... Он выбросил меня на улицу, и я осталась
без отцовского благословения...
     Все молчали,  сеаренец  смотрел   встревожено.   Лусия   оглядела
слушателей и поняла, что они ждали продолжения рассказа.
     - И, думаете, на этом кончилось? Когда он пресытился мной и я ему
надоела,  он  стал  заглядываться  на  Виолету...  Если бы надсмотрщик
Ананиас не опередил его и не сошелся с ней раньше...  Он  не  решился,
потому что побаивался Ананиаса...
     Старик сказал:
     - У негра даже дочь - и та для белого...
     Но рассказ Лусии еще не был окончен.
     - А  когда  умер  Педро,  муж  Марии,  в  самый  вечер погребения
полковник появился в ее доме и заявил,  что  он,  дескать,  предлагает
свою  помощь...  И  он не посмотрел,  что бедняжка так страдала.  Это,
произошло тут же на кровати,  которая еще хранила  тепло  от  тела  ее
мужа... Это хуже, чем несчастье...
     Наступила тишина.   Юноша,   принесший   покойника,   все   время
поглядывал  с вожделением на Марию.  Если бы не это печальное событие,
он предложил бы ей переночевать с ним.  Уже два месяца, как он не спал
с  женщиной.  Поэтому  из  всего  разговора  юношу заинтересовала лишь
история о полковнике Теодоро, овладевшем Марией в день похорон мужа.
     Старик, переставший  быть  в центре внимания с того момента,  как
вмешалась Лусия, снова перевел беседу на события прошедшей ночи:
     - Жагунсо теперь будут на вес золота... Если начнутся стычки, те,
у  кого  меткий   глаз,   сделаются   богачами.   Обзаведутся   своими
плантациями...
     - Я ставлю на Бадаро,  - сказал Жукинья.  - Они сейчас заправляют
всей политической жизнью.  Вот увидите,  победа будет за ними. Синьо и
Жука - настоящие мужчины.
     - Нет,  с  полковником  Орасио  никому  не совладать...  - заявил
другой.
     Один из собеседников вышел. Жукинья заметил:
     - Шито уже отправился доносить...  Не было случая,  чтобы  он  не
впутался. Он ведь за полковника Орасио...
     Вышло и еще несколько человек,  чтобы поскорее разнести  новости,
сообщенные   стариком.  И  они  разбрелись  по  многочисленным  улицам
Феррадаса,  переходя от знакомого к знакомому. Сеаренец дивился нравам
этой земли.
     Старик сказал:
     - В нашем краю тол