- Потому вот мы оба и живы...
     Она смеялась, весело теребя Франсиско:
     - Ты  не  остался  на  дне морском,  а,  старый плут?  Кто бы мог
подумать...
     Тут она заметила Гуму:
     - А этот юнга откуда взялся? Что-то смахивает на тебя...
     - Это  мой племянник Гумерсиндо,  мы тут все его Гумой зовем.  Ты
его еще мальчонкой видала...
     Она задумчиво нахмурила брови. Потом улыбнулась:
     - Сын Фредерико?  Выше нос,  крепкая косточка...  Твой отец - это
вот был настоящий мужчина...
     - Он был мой брат, - улыбнулся Франсиско.
     - Брат брату рознь. Он-то не был похож на сонную рыбу...
     Все рассмеялись, потому что Роза Палмейрао и правда была чудесная
- живая, милая, весело размахивала руками, говорила, не стесняясь, как
мужчина,  а пила - так и не всякий  мужчина  умеет.  Старый  Франсиско
ударил в ладоши и сказал:
     - Вот что, ребята, давайте-ка выпьем в честь того, что эта старая
сума переметная вернулась... Плачу за всех...
     - А я за всех по второй...- крикнул шкипер Мануэл,  который в  ту
пору не жил еще вместе с Марией Кларой.
     Все сели и опрокинули по стаканчику. Сеу Бабау, хозяин "Звездного
маяка",  ходил от одного гостя к другому с графином "пряной" в руках и
считал выпитые стаканы.  Роза Палмейрао подсела к  Гуме  за  маленький
столик  в углу.  Он глядел на нее.  Правда,  у нее было красивое тело.
Широкие бедра покачивались, как корма шхуны. Она глотнула тростниковой
водки и поморщилась:
     - Хоть я знала твоего отца, но вообще-то я не так уж стара...
     Гума засмеялся, заглянув ей в глаза. Почему в песнях, сложенных о
ней,  не поется про эти глаза - глубокие,  зеленые, похожие на камешки
на дне моря?  Более,  чем ее кинжал,  ее нож,  ее прекрасное тело, эта
крепкая живая корма,  которой она раскачивала  так  мерно,  пугали  ее
глаза,  бездонные  и зеленые,  как само море.  Кто знает,  может,  они
меняют цвет,  как море - море синее,  зеленое, море свинцовое в душные
ночи затишья...
     - Я и сам давно знаю старого Франсиско,  а  мне  только  двадцать
лет...
     - Ну,  я-то не  такой  сосунок,  ясно...  Ну,  а  с  отцом  твоим
Фредерико  мы  помяли  песку,  это  да...  Смотрю  на  тебя - ровно он
сидит...
     Была очередь шкипера Мануэла платить за выпивку.  Он крикнул Розе
Палмейрао:
     - Эй, чертово отродье, это я плачу! Не знаешь разве?
     Она повернула голову.
     - А я, что ли, не стою?
     - Да ты - старый мех,  Роза,  зачем в тебя  новое  вино  лить?  -
засмеялся Франсиско.
     - Замолчи, баркас опрокинутый. Ты в этих вещах не разбираешься...
     - Правильно,  Роза. Ты еще можешь ум и сердце вынуть, - поддержал
Севериано.
     Роза Палмейрао спросила Гуму:
     - Я и верно такой старый мех,  как  твой  дядя  говорит?  Как  ты
думаешь?  - И смеялась,  и глубоко заглядывала ему в глаза. Он смотрел
на нее не отрываясь, словно направив ей в лицо два кинжала.
     - Неправда... Не устоит ни один...
     Глаза Розы Палмейрао смеялись. Зачем эта зала, эта таверна, когда
песок на прибрежье так мягок и летящий ветер так легок и свеж? Глаза у
Розы Палмейрао цвета моря.
     Но сейчас  Роза  Палмейрао  не  принадлежит  одному мужчине.  Она
принадлежит им всем,  мужчинам этого порта,  которые хотят знать,  что
делала  она  столько  времени вдалеке от своей земли.  По каким местам
бродила,  с кем ссорилась и скандалила,  в каких тюрьмах отсидела.  Со
всех сторон сыплются вопросы.
     - Я только одно вам скажу... Побродила я по свету, да поможет мне
бог.  Столько  мест  исходила,  что  и счесть не могу.  Большие города
видела, десять таких, как Баия, в одном поместятся...
     - А в Рио-де-Жанейро ты тоже была?
     - Три раза насквозь исходила... Оттуда и сейчас...
     - Здорово там красиво?
     - Красота...  От свету и от людей  прямо  тесно...  Даже  глядеть
больно...
     - А больших кораблей много?
     - Один  одного  обширней,  в  здешнюю гавань и не пройдут,  такие
есть, что от пристани и до самого волнолома...
     - Да не слишком ли велики?
     - Ты не видел?  А я вот видела. Это только настоящий моряк знает.
Иль ты думаешь, что лодочник - это моряк, что ли?
     Шкипер Мануэл вмешался:
     - Я тоже слышал... Говорят, и не поверишь, пока своими глазами не
увидишь.
     - А   парня  там  никакого  не  подцепила,  а,  Роза?  -  спросил
Франсиско.
     - И  не  стоит труда.  Там мужчины никуда не годятся.  Я там одно
время на холме жила,  так знаете, как меня уважали? И слышать ни о чем
не  хотела.  Как-то раз один птенец путался что-то у меня под ногами в
танцева