т,
затмевая блеск луны, звезда Доры -- звезда с золотистой гривой. Педро входит
в пакгауз, оглядывает товарищей. Рядом с ним -- негритенок Барандан, ему уже
исполнилось пятнадцать лет.
     Педро глядит  на  своих товарищей. Кто уже спит, кто  занят разговором,
кто покуривает. То тут, то там слышится вольный хохот. Педро подзывает  их к
себе, выталкивает вперед Барандана:
     -- Ну, ребята, вот и пришла  нам пора прощаться. Я уезжаю, вы остаетесь
Алберто будет к вам захаживать,  слушайтесь его. Все слышали?  Отныне  вожак
"капитанов песка" -- Барандан.
     --  Попрощаемся  с Педро, -- говорит негритенок.  -- Ура в честь  Педро
Пули!
     "Капитаны" вскидывают сжатые кулаки.
     --  Ура! -- слышит Педро  их прощальный крик,  пронзающий  ночную тьму,
заглушающий голос негра на баркасе, сотрясающий  покрытый звездами небосвод,
и  сердце  его  вздрагивает. Подняты  к  плечу  кулаки  "капитанов"  --  они
прощаются со своим атаманом и выкрикивают его имя.
     Впереди всех стоит  новый вожак -- негритенок Барандан, но рядом с  ним
Педро  мерещатся  лица  Вертуна,  Безногого,  Кота,  Профессора,  Леденчика,
Долдона,  Большого  Жоана, Доры,  --  его товарищи  остаются с  ним.  Судьба
перекроена. Их ждет иной путь. Негр на  баркасе напевает сочиненную Долдоном
самбу:

                     Мы с вами в сраженье идем...

     Вскинув  к плечу  кулаки,  приветствуют  мальчишки Педро  Пулю, который
уходит от них, чтобы  изменить жизнь всех детей  Бразилии,  и впереди  стоит
новый вожак -- негритенок Барандан.
     Педро видит вдалеке их фигуры. В  свете  луны  стоят они  возле старого
заброшенного  пакгауза  и  машут ему  вслед.  "Капитаны"  поднялись на ноги,
судьба их изменилась.
     В эту таинственную ночь  барабаны-атабаке, рокочущие на макумбах, зовут
на битву.

                          ...РОДИНА И СЕМЬЯ

     Прошли  годы, и пролетарские газеты -- многие были запрещены властями и
печатались  в   подпольных  типографиях,   --  маленькие   газеты,   которые
передавались на  фабриках и  заводах из  рук  в руки и  читались  при  свете
масляной коптилки, время  от времени  рассказывали о жизни и борьбе товарища
Педро  Пули:  за  ним охотились  полицейские  пяти  штатов, разыскивая этого
организатора  забастовок,  руководителя подпольных комитетов,  непримиримого
врага существующего строя.
     В  тот год, когда  все рты  были  заткнуты,  когда  тянулась, не  ведая
рассвета, нескончаемая  ночь  террора  и  ужаса,  эти  газеты  --  они  одни
осмеливались презреть  запрет -- требовали  освободить  Педро Пулю, рабочего
вожака, из тюремного заключения.
     А в тот день, когда ему удалось бежать, лица тысяч людей, собравшихся у
своих очагов в  час убогого ужина, осветила улыбка  радости. И, несмотря  на
террор,  любой из этих людей готов был  отворить дверь своего дома для Педро
Пули, приютить его и спрятать от полиции, потому что революция -- это родина
и семья.