ны крайней.
       К храму Минервы меж тем, к высокой твердыне Паллады
       Едет в толпе матерей с дарами царица Амата,
       Дева Лавиния с ней, причина бедствий великих,
480 В землю глядит, не смея поднять прекрасные очи.
       Матери входят и храм наполняют ладанным дымом,
       Скорбные их голоса от высоких несутся преддверий:
       "Ты, что оружьем сильна, о Тритония, браней владыка!
       Мощной рукой сокруши копье врага, чтобы пал он
485 Возле высоких ворот, чтобы сгинул разбойник фригийский!"
       Сам неистовый Турн снарядился в битву поспешно:
       Панцирь чешуйчатый свой, горящий красною медью,
       Он надел, застегнул на ногах золотые поножи,
       К поясу меч привязал и, виски не покрыв еще шлемом,
490 С крепости вниз он сбежал, золотым окруженный сияньем,
       Радостью бурной кипя и в мечтах врагов сокрушая.
       Так застоявшийся конь выбегает из стойла на волю,
       Привязь порвав, и стремглав по открытому полю несется:
       То к табунам кобылиц на просторные пастбища мчится,
495 То к знакомой реке, где привык он купаться и плавать,
       Ржет, резвится, летит, высоко голову вскинув,
       Грива на шее крутой развевается вольно по ветру.

                Турну навстречу скакал предводимый девой Камиллой
       Вольсков отряд; возле самых ворот царица на землю
500 Спрыгнула; следом за ней с лошадей соскользнула немедля
       Вся дружина ее; и сказала Турну Камилла:
       "Турн, если вера в себя не напрасно дается отважным,
       То обещать я осмелюсь тебе, что на турмы Энея
       Я одна нападу и тирренскую конницу встречу.
505 Первой дозволь испытать мне сегодня опасности боя,
       Сам же город храни, у стены оставаясь с пехотой".
       Рутул, взор устремив на деву грозную, молвил:
       "Как благодарность могу, о краса Италии, дева,
       Словом иль делом тебе я воздать? Ты готова душою
510 Все превозмочь; раздели же со мной труды боевые!
       Мне принесла и молва, и лазутчики верные вести:
       Выслал вперед коварный Эней по равнине отряды
       Конницы легкой, а сам, по обрывам карабкаясь горным,
       Через пустынный хребет пробирается тайно к Лавренту.
515 Хитрость замыслил и я: в извилистом узком ущелье
       Вход и выход заняв, я в лесу поставлю засаду.
       Конницу ты тирренскую встреть – против знамени знамя.
       Будут с тобою Мессап, тибуртинский отряд и латинян
       Турмы; ты же возьми на себя полководца заботы".
520 Речью такою же он ободряет на битву Мессапа,
       С ним и других союзных вождей – и выходит в сраженье.
       Есть крутой поворот в ущелье; словно нарочно
       Создан он для засад; здесь теснины темные склоны
       Лесом густым заросли, и ведет лишь ничтожная тропка
525 К узким проходам меж гор в глубине зловещей лощины.
       Прямо над ней высоко на горе поляна простерлась,
       Можно за скалами там затаиться в безвестном укрытье,
       Чтобы внезапно напасть на врагов или справа, иль слева,
       Либо, засев на хребте, тяжелые скатывать камни.
530 Юноша в эти места поспешил по дорогам знакомым
       И, поляну заняв, укрылся в лесу вероломном.

                Дочь Латоны меж тем призвала проворную Опис,
       Нимфу, средь спутниц ее блиставшую в сонме священном,
       В свой небесный чертог и с такою скорбною речью
535 К ней обратилась: "На бой снаряжается ныне Камилла,
       Наш надевает доспех, бесполезный в сече жестокой.
       Всех мне дороже она. Не сегодня явилась к Диане
       Эта любовь и зажгла внезапной нежностью душу:
       В дни, когда был озлобивший всех произволом надменным
540 Свергнут с престола Метаб, то, старинный Приверн покидая,
       В бегство средь распрей и смут пускаясь, унес он в изгнанье
       Дочь-малютку с собой и, Касмиллы-матери имя
       Чуть изменив, назвал в честь нее младенца Камиллой,
       Шел он, дитя прижимая к груди, в далекие горы,
545 В дебри лесов, а вокруг с оружьем рыскали вольски,
       Смертью Метабу грозя. И вдруг преграждает дорогу
       Пенный поток беглецу: с берегами высокими вровень
       Воды струил Амазен, от дождей разлившись обильных.
       Хочет Метаб реку переплыть, но, любовью к младенцу
550 Скованный, медлит, боясь за бесценную ношу. И долго
       Он размышлял, покуда в душе не созрело решенье:
       Воин могучий, носил он всегда огромную пику,
       Древком ей прочным служил узловатый дубок обожженный;
       Лубом дочь спеленав и корою пробковой мягкой,
555 Ловко ее привязал к середине пики родитель;