еня родовое владенье,
       Что далеко на закат в пределы сиканцев простерлось.
       Пашут рутулы там и аврунки лемехом острым
       Склон каменистых холмов и пасут стада на стремнинах.
320 Весь этот край и хребет, одетый лесом сосновым,
       Тевкрам уступим в залог грядущей дружбы и в царство
       Наше их призовем, договор заключив справедливый.
       Если уж так желают они – пусть город свой строят,
       Если ж к пределам иным, к другим племенам пожелают
325 Тевкры отплыть и решат Авзонийскую землю покинуть,
       Сколько они кораблей снарядить сумеют гребцами,–
       Двадцать ли, больше ли,– все италийским оденем мы дубом.
       Лес у берега есть. Пусть укажут нам вид и размеры
       Всех кораблей,– мы дадим работников, медь и оснастку.
330 С тем, чтобы наши слова передать и добиться союза,
       Пусть послами пойдут из числа знатнейших латинян
       Сто человек, протянув оливы мирные ветви,
       Золота в дар понесут и слоновой кости таланты,
       Также и кресло и плащ – достоинства царского знаки.
335 Между собой совещайтесь теперь – и спасите отчизну!"

                Тут поднимается Дранк, озлоблен, как всегда, ибо Турна
       Слава язвила его стрекалом зависти тайной.
       Был он богат и красно говорил, но пылок в сраженье
       Не был; считался зато советчиком дельным и ловко
340 Сеял раздор. От матери Дранк унаследовал знатность,
       Хоть и неведомым был рожден отцом. И сегодня
       Так он сказал, громоздя обвиненья тяжкие в гневе:
       "То, что советуешь ты, очевидно всем, и не нужны
       Наши речи, о царь. Что сулит народу Фортуна,–
345 Спору нет,– понимает любой, да сказать не решится,
       Если не даст говорить свободно и спесь не умерит
       Тот, чье водительство нам, и кичливый нрав, и жестокость –
       Все я скажу, хоть мне он мечом угрожает смертельным! –
       Столько потерь принесли, по чьей вине закатилась
350 Многих знатных звезда и город в скорбь погрузился.
       Он же, хоть небу грозит, лишь на бегство надеется в битвах.
       К щедрым дарам, которые ты отправить дарданцам,
       Царь наш добрый, хотел, однако прибавь порученье,
       С тем чтобы волю твою насилье ничье не сломило:
355 Тевкрам вели передать, что дочь благородному зятю
       Ты как отец отдаешь и навечно мир заключаешь.
       Если же страх перед Турном сковал нам сердце и разум,
       Будем его самого молить о милости слезно:
       Пусть соизволит вернуть права царю и отчизне.
360 Ради чего бросаешь ты в бой на верную гибель
       Стольких латинян, о Турн, наших бедствий исток и причина?
       Нет спасенья в войне; у тебя мы требуем мира,
       Мира залог уступи единственный и нерушимый!
       Мнишь меня ты врагом, и без спора я в этом признаюсь,–
365 Первым, однако, к тебе прихожу с мольбой о пощаде:
       Гордый свой дух усмири и уйди, побежденный. Довольно
       Видели мы похорон и просторных полей разорили.
       Если же слава влечет, и в груди великую силу
       Чувствуешь ты, и невеста тебе и царство желанны,
370 Будь смелей и грудью ступай навстречу Энею.
       Нет, для того, чтоб тебе царевна в жены досталась,
       Мы, ничтожный народ, неоплаканный, непогребенный,
       Гибнуть должны на полях. Но коль есть в тебе сила и в сердце
       Предков отвага жива, то врагу, что тебя вызывает,
375 Сам в лицо погляди".

                Эти упреки зажгли неистовой яростью Турна,
       С тяжким стоном слова из груди у него излетели:
       "Дранк, я знаю, всегда тороват ты на речи бываешь
       В час, когда руки нужны для войны. Ты в собранье старейшин
380 Первым спешишь, но чертог наполнять словами не время,
       Хоть разглагольствуешь ты, не зная меры, покуда
       На стену враг не взошел и рвы не наполнились кровью.
       Что же, речами бряцай, как привык ты, и в трусости Турна.
       Дранк, обвиняй: ты ведь сам истребил огромные толпы
385 Тевкров своею рукой, и по всей равнине трофеи
       Ты водрузил. Между тем испытать нам нетрудно, что может
       Доблесть живая свершить; далеко искать не придется
       Нам врагов: отовсюду они к стенам подступают.
       Вместе навстречу пойдем! Почему же ты медлишь? Иль знаться
390 С Марсом лишь твой болтливый язык и резвые ноги
       Будут всегда?
       Я побежден? Неужели меня назовет побежденным
       Тот, кто увидит, как Тибр берега наводнил, переполнен
       Кровью троянских бойцов, как Эвандра дом погубил я,
395 Корень его истребив, как совлек с аркадцев доспехи?
       Нет, разбитым меня не вид