уди моей часть большую всех заняла.
               Я заочно с тобой говорю, одну именую.
               Ни одна без тебя ночь не проходит, ни день;
               Даже, сказывали, до того говорил я бессвязно,
            20 Что и в бессознанье хранил имя твое на устах.
            30 И настает для меня жизни так скоро конец.
               Что ж умирающего пощадить вам, великие боги,
               Стоит, чтобы погребен был я в родимой земле?
            37 Знать вдалеке я умру на берегах неизвестных.
            40 И при останках моих плакать не будет никто.
            45 Только без похорон эту голову и без почета,
               Не оплаканную варваров скроет земля!

               Перевод А. Фета

     1 Савроматы (сарматы) и геты - племена, живущие на берегу Черного моря,
в пределы которых был сослан Овидий.

III, 7

                Начерченное вдруг, ступай поклониться Перилле {1},
                Ты, письмо, моих верный хранитель речей!
                Или найдешь ты ее сидящей близ матери милой,
                Или же посреди книг и своих Пиэрид {2}.
              5 Что б ни творила, узнав, что пришло ты, все она кинет,
                Тотчас же спросит, зачем ты пришла и что делаю я.
                Ты скажи, что я жив, но так, что и жить не желал бы,
                И от давности лет легче нет злу моему,
                И что к Музам, хотя мне повредили они, вернулся
             10 Я и, меняя стопы, слов подходящих ищу.

  [Далее Овидий советует Перилле не бояться участи отца и писать стихи так
                же, как она писала их под его руководством.]

             43 Что по частям говорить? Ничем не владеем бессмертным
                Мы, кроме благ, что в груди нам вдохновенье дает.
             45 Вот хоть и лишен я отечества, семьи и дома,
                И у меня отнято все, что возможно отнять,
                Но вдохновенье мое при мне и меня оно утешает;
                Цезарь над ним возыметь власти не мог никакой.
                Пусть бы, кто б ни был, жизнь мечом прекратил мне
                                                            жестоким,
             50 Все же по смерти моей слава пребудет моя.
                С высей доколе своих взирать на мир покоренный
                Будет воинственный Рим, все меня будут читать.

                Перевод А. Фета

     1 Перилла - видимо, дочь Овидия, поэтесса, как и ее отец.
     2 Пиэриды - музы.

IV, 1

            Если случится изъян в моей книжке, как это и будет,
            То его времени ради ты, читатель, прости.
            Ссыльным я был, искал себе отдыха, а не славы,
            Чтобы не все обращен ум был на беды свои.
          5 Это - то, ради чего землекоп в кандалах распевает,
            Как облегчает он труд тяжкий напевом простым,
            И, склонившись, поет, напирая на илистый берег,
            Тот, кто навстречу реке тащит медлительный плот.
         10 Как усталый пастух, опершись на жезл, иль на камне
            Сидя, пленяет овец звуками из тростника, -

            Так у поющей рабыни, урок свой прядущей,
         14 Скрытый обманом идет незамечаемый труд.
            В Понте Муза и мне места услаждала изгнанья,
         20 Спутницей ссылки она только осталась одна.
            Не боится она одна засад и воинских
            Синта мечей, и морей, ветров и дикой страны.
            Знает, когда я погиб, какой был обманут ошибкой,
            И что в этом событье вина - не преступленье мое.
         25 Верно, добра и теперь за то, что сперва повредила,
            Как преступной была признана вместе со мной.
            Все ж бы хотелось, чтобы за то, что Муза мне повредила,
            К таинствам я Пиэрид не прикасался рукой.
            Что же мне делать теперь? Сестер {1} тех влечет меня сила,
         30 И, безумец я, сражен песнью, песню все же люблю.
         35 Радуют тоже меня, хотя повредили мне, песни.
            Это стремленье могло б, пожалуй, казаться безумством. -
            Некая польза меж тем в этом