гой защиты от людей не знаю:
     Их любопытство праздное жестоко,
     Я ж, холоден к житейскому до срока,
     Всем выдаю, как изнутри пылаю.
     И ныне знают горы и долины,
     Леса и воды, как сгорает странно
     Вся жизнь моя, что недоступна взорам.
     И пусть пути все дики, все пустынны,
     Не"скрыться мне: Амур здесь постоянно,
     И нет исхода нашим разговорам.


     XXXVI

     Поверить бы, что смерть меня спасет
     От злой любви, и не давать поруки,
     Что на себя не наложу я руки
     И не сложу любовных мыслей гнех!
     Но знаю - это был бы переход
     От слез к слезам, от муки к новой муке,
     И, с жизнью приготовившись к разлуке,
     Я - ни назад ни шагу, ни вперед.
     Для роковой стрелы пора приспела,
     И я ее за счастие почту,
     Не сомневаясь в точности прицела.
     О чем еще Любовь просить и ту,
     Что для меня белил не пожалела?
     И как пробить мольбами тухоту?


     XXXVII

     Нет, Орсо, не рекам, бегущим с гор,
     Не веткам, что густую сень соткали,
     И не туманам, застелившим дали,
     И не озерам, не холмам в укор
     Я начинаю этот разговор, -
     Они б моим глазам не помешали,
     Не в них моя беда, но в покрывале,
     Которое сокрыло милый взор.
     И то, что долу, волею гордыни
     Иль скромности, опущен вечно он,
     Влечет меня к безвременной кончине.
     И, наконец, на боль я обречен
     Рукой лилейной, чуждой благостыни, -
     Препоной взгляду меж других препон.


     XXXVIII

     Меня страшит немилосердный взгляд,
     Где, надо мною власть себе присвоив,
     Живет Амур, - и, как шалун побоев,
     Бегу очей, что смерть мою таят.
     И нет вершин, и нет таких преград,
     Какие воля не возьмет, усвоив,
     Что незачем изображать героев,
     Когда свести в могилу нас хотят.
     Из страха вновь себя подвергнуть казни,
     Я отложить пытался нашу встречу
     И, несомненно, заслужил упрек.
     Но в оправдание свое замечу,
     Что если я не уступил боязни,
     То это - верности моей залог.


     XL

     Когда Амур иль Смерть в средине слова
     Начатой мною ткани не порвут,
     Когда, освободясь от цепких пут,
     Рассказы сочетать сумею снова,
     Быть может, с речью времени былого
     Речь наших дней сплетет искусный труд
     И люди весть до Рима донесут -
     Страшусь сказать! - о том, как это ново.
     Но часто мне для моего труда
     Недостает благословенных нитей,
     Которые мне Ливии мог бы дать.
     По-дружески мне руку протяните
     (Вы не бывали жадны никогда),
     Чтоб мог и я прекрасное создать.


     ХLI