мыв под облака,
     Назад - в любимый край, к своей отраде


     CLXXXI

     Амур меж трав тончайшие тенета
     Из злата с жемчугами сплел под кроной,
     Боготворимой мною и зеленой,
     Хоть сень ее - печальная щедрота.
     Рассыпал зерен - хитрая забота! -
     Страшусь и жажду я приманки оной;
     С начал земли, Предвечным сотворенной,
     Нежней манка не слышала охота.
     А свет, с кем солнцу проигрышны встречи,
     Слепил. Шнурок шел от сетей к запястью
     Пречистому, как снежное сиянье.
     Так завлекли меня заманной властью
     И мановенья дивные, и речи,
     И нежность, и надежда, и желанье.


     СLХХХII

     Сердца влюбленных с беспощадной силой
     Тревога леденит, сжигает страсть,
     Тут не поймешь, чья пагубнее власть-
     Надежды, страха, стужи или пыла.
     Иных, бросает в жар под высью стылой,
     Дрожь пробирает в зной, что за напасть!
     Ведь жаждущему просто в ревность впасть
     И дев считать вздыхателями милой.
     Я ж обречен лишь от огня страдать
     И лишь от жажды гибну ежечасно,
     Слова бессильны муку передать.
     О, что мне ревность! Пламя так прекрасно!
     Пусть видят в нем другие благодать,
     Им не тпетчть к псгчини-с - Вce напрасно.
     Но если поражен я нежным оком,
     Но если ранят сладкие слова,
     Но если ей любовь дала права
     Дарить мне свет улыбки ненароком,
     Что ждет меня, когда, казнимый роком,
     Лишусь я снисхожденья божества,
     В чьем взоре милость теплится едва?
     Неужто смерть приму в огне жестоком?
     Чуть омрачен моей любимой лик,
     Весь трепещу, и сердце холодеет,
     Страшусь примеров давних каждый миг,
     И этих страхов разум не развеет.
     Я женскую изменчивость постиг:
     Любовь недолго женщиной владеет.


     CLXXXIV

     Амур, природа, вкупе со смиренной
     Душой, чья добродетель правит мной,
     Вступили в сговор за моей спиной:
     Амур грозит мне мукой неизменной,
     В сетях природы, в оболочке бренной,
     Столь нежной, чтобы справиться с судьбой,
     Душа любимой, прах стряхнув земной,
     Уже от жизни отреклась презренной.
     Готовится душа отринуть плоть,
     Чьи очертанья были так прекрасны,
     Являя средоточье красоты.
     Нет, милосердью смерть не побороть.
     И если так - надежды все напрасны
     И безнадежны все мои мечты.


     CLXXXV

     Вот птица Феникс в перьях из огня,
     И этих ожерелий позолота
     На белой шее - силой приворота
     Hapyet всех, мой бедный дух казня.
     Лучи ее венца как светоч дня,
     Амур в стекло их ловит, как в тенета,
     Сочится плам