елла
     Увековечил? Кто? Какой творец?
     Доныне слава их не отгремела,
     Так пусть перу завидует резец, -
     Ведь только наших рук бессмертно дело.


     CVII

     От этих глаз давно бежать бы прочь -
     Бессмысленны надежды на пощаду,
     На то, что прекратят они осаду,
     Что сердцу можно чем-нибудь помочь.
     Пятнадцатый уж год, как день и ночь
     Они сияют внутреннему взгляду,
     Слепя меня куда сильней, чем смладу,
     И мне сиянья их не превозмочь.
     Повсюду предо мной горит упорно,
     Куда ни гляну, этот свет слепящий
     Или другой, зажженный этим, свет.
     Единый лавр разросся пышной чащей,
     Где заблудился я, бредя покорно
     За недругом моим Амуром вслед.


     CVIII

     Благое место, где в один из дней
     Любовь моя стопы остановила
     И взор ко мне священный обратила,
     Что воздуха прозрачного ясней
     (Алмаз уступит времени скорей,
     Чем позабуду я, как это было:
     Поступок милый никакая сила
     Стереть не сможет в памяти моей),
     К тебе вернуться больше не сумею
     Я без того, чтоб не склониться низко,
     Ища следы - стопы прекрасной путь.
     Когда Амуру благородство близко,
     Сеннуччо, попроси при встрече с нею
     Хоть раз вздохнуть или слезу смахнуть.


     CIX

     Предательскою страстью истомленный,
     Я вновь спешу туда - в который раз! -
     Где я увидел свет любимых глаз,
     За столько лет впервые благосклонный.
     И в сладостные думы погруженный
     О нем, который в думах не погас,
     Я от всего иного тот же час
     Освобождаюсь, умиротворенный.
     Поутру, в полночь, вечером и днем
     Я внемлю нежный голос в тишине,
     Которого никто другой не внемлет,
     И, словно дуновенье рая в нем,
     Он утешение приносит мне -
     И сердце радость тихая объемлет.


     СХ

     Опять я шел, куда мой бог-гонитель
     Толкал, - куда приводит каждый день, -
     Дух в сталь замкнув, с оглядкой, - как воитель,
     Засаду ждущий, скрытых стрел мишень.
     Я озирал знакомую обитель.
     Вдруг на земле нарисовалась тень
     Ее, чей дух - земли случайный житель,
     Чья родина - блаженных в небе сень.
     "К чему твой страх?" - едва сказал в душе я,
     Как луч двух солнц, под коим, пламенея,
     Я в пепл истлел, сверкнул из милых глаз.
     Как молнией и громовым ударом,
     Был ослеплен и оглушен зараз
     Тем светом я - и слов приветных даром.


     CXI

     Та, чьей улыбкой жизнь моя светла,
     Предста