|
Не станешь яблоком раздора:
Все позабудут, но не смех.
Короткое он длится время,
А после остаешься с теми,
Кого ты высмеял при всех.
CXLII
Кузен, когда порок клянешь,
Старайся в гневе неподдельном
Не называть имен отдельных
И, паче чаянья, - вельмож.
В застолье ветреная ложь
Дороже истины бесцельной.
От той наутро страх похмельный
Сильнее, чем у пьяниц дрожь.
Не изощряйся в остроумье,
Узнают в нем твое безумье,
Хоть не расскажешь никому.
Находят птицу по полету,
Помечен дом мышей пометом,
И виден мастер по клейму.
CXLIII
Острот не принимаю я.
Они коварны, точно слухи:
Чернят исподтишка и глухо -
Уходят из-за них друзья.
Скорей быка из муравья
Раздую и слона из мухи,
Чем состязаться в этом духе -
Есть правда лживее вранья.
И все ж, Визе, хоть верно это,
Я, походив по белу свету,
Сатиру склонен предпочесть.
Пусть одиозны острословы,
Пусть меру надо знать, злословя,
Но многократно хуже - лесть.
CXLIV
Я мог бы, Горд, забывши честь,
Прикинуться безродной голью,
С удобной этой сжиться ролью,
В доверье сильных мира влезть,
Чудес с три короба наплесть,
Незаменимым стать в застолье,
Блистать аттическою солью
И во дворце чужом расцвесть.
Я мог бы торговать товаром:
Туманом, воздухом и паром -
Наполнить только бы мошну.
Я мог бы жить в сто раз умнее,
Но не желаю, не умею.
А тех, кто может, - не кляну.
CXLV
И не рассчитывай, Белло,
Чтоб мы с тобой разбогатели,
Чтоб поэтическое дело
Доход кому-то принесло.
Твой труд пойдет тебе во зло,
Мишенью станет колким стрелам.
Так не томись душой и телом -
В цене иное ремесло.
В
|
|