иналов.

                     Судить монарха не пристало:
                     Его, Паскаль, с рожденья чтут -
                     Но чей непостижимый суд
                     Творит церковных принципалов?

                     Я видел старика с сумой,
                     Ходил на рынок он со мной -
                     И папой сделался за вечер.

                     Наверно, место сторожил.
                     А впрочем, местный старожил
                     Был тоже пастырем овечьим.


CIV

                     Гвоздика, роза и шалфей
                     На этой не растут могиле.
                     Зато здесь пребывают в силе
                     Салат, чеснок и сельдерей.

                     Так много ел он овощей,
                     Наш Юлий, в стольком изобилье,
                     Что семена ростки пустили,
                     Наружу выйдя из мощей.

                     И если ты к его гробнице
                     Придешь однажды поклониться,
                     То принеси бедняге в дар

                     И вылей здесь настой порея -
                     Он становился с ним бодрее
                     И славил больше, чем нектар.


CV

                     Когда, покинув лишь постель,
                     Правитель дарит герб миньону
                     И унижает тем корону,
                     То молча ропщем мы, Морель.

                     Но было ль видано досель,
                     Чтоб к кардинальскому амвону
                     Вели такого ж компаньона?
                     И чтоб в теченье трех недель

                     Сам папа, избранный конклавом,
                     Попал бы в плен к испанцам бравым,
                     И еле избежав битья,

                     Пробыл бы все ж три дня в неволе?
                     Начнешь тут думать поневоле
                     О странных шутках бытия.


CVIII

                     Я был Геракл, теперь я Пасквин.
                     Был прежде богоносный столп,
                     Теперь - для жалобщика столб,
                     Где клеит он памфлеты, пасквиль.

                     Каков кумир - такая паства.
                     Где раздавались крики мольб,
                     Теперь лишь гогот пьяных толп -
                     Позорней не могли упасть вы.

                     Но я стою - под стать солдату.
                     И если небосвод когда-то
                     Держал плечами Геркулес,

                     То я - людскую брань и розни,
                     Обиды, ябеды и козни,
                     Что тяжелее всех небес.


CXIV

                     Несчастна трижды та земля,