аго, и проказа,
                     И великан, и истукан.

                     Здесь все: пороки, добродетель,
                     Науки, сказки и - свидетель -
                     Сплошное всюду воровство!

                     Скажу тебе, не усмехаясь:
                     Не знал бы, что такое Хаос,
                     Когда бы не было его.


LXXX

                     Дворец огромный - там порок,
                     Едва прикрытый лицемерьем,
                     Тщеславье, страусовы перья
                     И пурпур кардинальских тог.

                     Я в банк иду - другой чертог:
                     Свинцом окованные двери,
                     Бород богатых недоверье
                     И стертый пятками порог.

                     Чуть дальше, под большою аркой,
                     Венеры шумные товарки
                     Трясут последним естеством.

                     И в старом Риме та ж картина:
                     Висят замшелые руины,
                     И пыль веков стоит столбом.


LXXXI

                     Не видел, как конклав святой,
                     Извне закрытый на засовы,
                     Решает в комнате дворцовой,
                     Кого избрать своим главой?

                     И вкруг дворца - народ рекой:
                     Кипит, бурлит - за слово слово.
                     Свое здесь мненье у любого,
                     У всякого любимец свой.

                     И город весь как в лихорадке,
                     И в нем уж зреют беспорядки.
                     Но более всего мне жаль,

                     Не видел ты, как на дукаты
                     Идет тут спор о кандидатах -
                     То видеть стоило, Паскаль.


LXXXII

                     Спросил ты, что такое Рим.
                     Театр, огромная эстрада,
                     Где быть плохим актером надо
                     И где дороги нет иным.

                     Фортуна управляет им,
                     Но обмануть ее тут рады.
                     Рим - это город маскарада,
                     Где каждый лик неуловим.

                     Здесь создаются слухи, вести,
                     Здесь не в чести понятья чести,
                     Зато тщеславие в ходу.

                     Мутится здесь рассудок здравый,
                     Безделье развращает нравы,
                     Здесь проходимец на виду.


LXXXIII

                     Никто здесь больше не глядит
                     С улыбкой - той, что нас пленяла.
                     Нет развлечений, женщин мало,
                     И лавки не дают в кредит.

                     Безлюдных ул