а да будет; 
После Аякс Теламонид и царь Одиссей благородный; 
Но Эврибат и Годий да идут, как вестники, с ними.    {170} 
На руки дайте воды, сотворите святое молчанье, 
И помолимся Зевсу, да ныне помилует нас он!" 

   Так говорил, - и для всех произнес он приятное слово. 
Вестники скоро царям возлияли на руки воду; 
Юноши, чермным вином наполнив доверху чаши,    {175} 
Кубками всем подносили, от правой страны начиная. 
В жертву богам возлияв и испив до желания сердца, 
Вместе послы поспешили из сени Атрида владыки. 
Много им Нестор идущим наказывал, даже очами 
Каждому старец мигал, но особенно сыну Лаэрта:    {180} 
Всё б испытали, дабы преклонить Ахиллеса героя. 

   Мужи пошли по брегу немолчношумящего моря, 
Много моляся, да землю объемлющий земледержатель 
Им преклонить поможет высокую душу Пелида. 
К сеням пришед и к судам мирмидонским, находят героя:    {185} 
Видят, что сердце свое услаждает он лирою звонкой, 
Пышной, изящно украшенной, с сребряной накольней сверху, 
Выбранной им из корыстей, как град Этионов разрушил: 
Лирой он дух услаждал, воспевая славу героев. 
Менетиад перед ним лишь единый сидел и безмолвный    {190} 
Ждал Эакида, пока песнопения он не окончит. 
Тою порою приближась, послы, Одиссей впереди их, 
Стали против Ахиллеса: герой изумленный воспрянул 
С лирой в руках и от места сидения к ним устремился. 
Так и Менетиев сын, лишь увидел пришедших, поднялся.    {195} 
В встречу им руки простер и вещал Ахиллес быстроногий: 
"Здравствуйте! истинно други приходите! Верно, что нужда! 
Но и гневному вы из ахеян любезнее всех мне". 

   Так произнес - и повел их дальше Пелид благородный; 
Там посадил их на креслах, на пышных коврах пурпуровых,    {200} 
И, обратясь, говорил к находящемусь близко Патроклу: 
"Чашу поболее, друг Менетид, подай на трапезу; 
Цельного нам раствори и поставь перед каждого кубок: 
Мужи, любезные сердцу, собрались под сенью моею!" 

   Так говорил, - и Патрокл покорился любезному Другу.    {205} 
Сам же огромный он лот положил у огнищного света 
И хребты разложил в нем овцы и козы утучнелой, 
Бросил и окорок жирного борова, туком блестящий, 
Их Автомедон держал, рассекал Ахиллес благородный, 
После искусно дробил на куски и вонзал их на вертел.    {210} 
Жаркий огонь между тем разводил Менетид боговидный. 
Чуть же огонь ослабел и багряное пламя поблекло, 
Угли разгребши, Пелид вертела над огнем простирает 
И священною солью кропит, на подпор подымая. 
Так их обжарив кругом, на обеденный стол сотрясает.    {215} 
Тою порою Патрокл по столу, в красивых корзинах, 
Хлебы расставил; но яства гостям Ахиллес благородный 
Сам разделил и против Одиссея, подобного богу, 
Сел на другой стороне, а жертвовать жителям неба 
Другу Патроклу велел; и в огонь он бросил начатки.    {220} 
К сладостным яствам предложенным руки герои простерли; 
И когда питием и пищею глад утолили, 
Фениксу знак Теламонид подал; Одиссей то постигнул, 
Кубок налил и приветствовал, за руку взявши, Пелида: 
"Здравствуй, Пелид! в дружелюбных нам пиршествах нет недостатка,    {225} 
Сколько под царскою сенью владыки народов Атрида, 
Столько и здесь; изобильно всего к услаждению сердца 
В пире твоем; но теперь не о пиршествах радостных дело. 
Грозную гибель, питомец Крониона, близкую видя, 
В трепете мы, в неизвестности, наши суда мы избавим,    {230} 
Или погубим, ежели ты не одеешься в крепость! 
Близко судов, под стеной уже нашею стан положили 
Гордые мужи трояне и их дальноземные други; 
В стане кругом зажигают огни и грозятся, что боле 
Их не удержат, что прямо на наши суда они грянут.    {235} 
Им и Зевес, благовестные знаменья вправе являя, 
Молнией блещет! И Гектор, ужасною силой кичася, 
Буйно свирепствует, крепкий на Зевса; в ничто он вменяет 
Смертных и самых богов, обладаемый бешенством страшным. 
Молится, только б скорей появилась Денница святая,    {240} 
Хвалится завтра срубить с кораблей кормовые их гребни, 
Пламенем бурным пожечь корабли и самих нас, ахеян, 
Всех перед ними избить, удушаемых дымом пожарным. 
Страшно, герой, трепещу я, да гордых угроз Приамида 
Боги ему не исполнят; а нам да не судит судьбина    {245} 
Гибнуть под Троей, далёко от Аргоса, милой отчизны! 
Храбрый, возд