Хрис возмолился, горе воздевающий руки:    {450} 
"Феб сребролукий, внемли мне! о ты, что хранящий обходишь 
Хрису, священную Киллу и мощно царишь в Тенедосе! 
Ты благосклонно и прежде, когда я молился, услышал 
И прославил меня, поразивши бедами ахеян; 
Так и ныне услышь и исполни моление старца:    {455} 
Ныне погибельный мор отврати от народов ахейских". 

   Так он взывал, - и услышал его Аполлон сребролукий. 
Кончив молитву, ячменем и солью осыпали жертвы, 
Выи им подняли вверх, закололи, тела освежили, 
Бедра немедля отсекли, обрезанным туком покрыли    {460} 
Вдвое кругом и на них положили останки сырые. 
Жрец на дровах сожигал их, багряным вином окропляя; 
Юноши окрест его в руках пятизубцы держали. 
Бедра сожегши они и вкусивши утроб от закланных, 
Все остальное дробят на куски, прободают рожнами,    {465} 
Жарят на них осторожно и, все уготовя, снимают. 
Кончив заботу сию, ахеяне пир учредили; 
Все пировали, никто не нуждался на пиршестве общем; 
И когда питием и пищею глад утолили, 
Юноши, паки вином наполнивши доверху чаши,    {470} 
Кубками всех обносили, от правой страны начиная. 
Целый ахеяне день ублажали пением бога; 
Громкий пеан Аполлону ахейские отроки пели, 
Славя его, стреловержца, и он веселился, внимая. 
Солнце едва закатилось и сумрак на землю спустился,    {475} 
Сну предалися пловцы у причал мореходного судна. 
Но лишь явилась Заря розоперстая, вестница утра, 
В путь поднялися обратный к широкому стану ахейцы. 
С места попутный им ветер послал Аполлон сребролукий. 
Мачту поставили, парусы белые все распустили;    {480} 
Средний немедленно ветер надул, и, поплывшему судну, 
Страшно вкруг киля его зашумели пурпурные волны; 
Быстро оно по волнам, бразды оставляя, летело. 
После, как скоро достигли ахейского ратного стана, 
Черное судно они извлекли на покатую сушу    {485} 
И, высоко, на песке, подкативши огромные бревна, 
Сами расселись вдруг по своим кораблям и по кущам, 

   Он между тем враждовал, при судах оставаяся черных, 
Зевсов питомец, Пелид Ахиллес, быстроногий ристатель. 
Не был уже ни в советах, мужей украшающих славой,    {490} 
Не был ни в грозных боях; сокрушающий сердце печалью, 
Праздный сидел; но душою алкал он и брани и боя. 
С оной поры наконец двенадцать денниц совершилось, 
И на светлый Олимп возвратилися вечные боги 
Все совокупно; предшествовал Зевс. Не забыла Фетида    {495} 
Сына молений; рано возникла из пенного моря, 
С ранним туманом взошла на великое небо, к Олимпу; 
Там, одного восседящего, молний метателя Зевса 
Видит на самой вершине горы многоверхой, Олимпа; 
Близко пред ним восседает и, быстро обнявши колена    {500} 
Левой рукою, а правой подбрадия тихо касаясь, 
Так говорит, умоляя отца и владыку бессмертных: 
"Если когда я, отец наш, тебе от бессмертных угодна 
Словом была или делом, исполни одно мне моленье! 
Сына отмети мне, о Зевс! кратковечнее всех он данаев;    {505} 
Но его Агамемнон, властитель мужей, обесславил: 
Сам у него и похитил награду, и властвует ею. 
Но отомсти его ты, промыслитель небесный, Кронион! 
Ратям троянским даруй одоленье, доколе ахейцы 
Сына почтить не предстанут и чести его не возвысят".    {510} 

   Так говорила; но, ей не ответствуя, тучегонитель 
Долго безмолвный сидел; а она, как объяла колена, 
Так и держала, припавши, и снова его умоляла: 
"Дай непреложный обет, и священное мание сделай, 
Или отвергни: ты страха не знаешь; реки, да уверюсь,    {515} 
Всех ли презреннейшей я меж бессмертных богинь остаюся". 

   Ей, воздохнувши глубоко, ответствовал тучегонитель: 
"Скорбное дело, ненависть ты на меня возбуждаешь 
Геры надменной: озлобит меня оскорбительной речью; 
Гера и так непрестанно, пред сонмом бессмертных, со мною    {520} 
Спорит и вопит, что я за троян побораю во брани. 
Но удалися теперь, да тебя на Олимпе не узрит 
Гера; о прочем заботы приемлю я сам и исполню: 
Зри, да уверена будешь,- тебе я главой помаваю. 
Се от лица моего для бессмертных богов величайший    {525} 
Слова залог: невозвратно то слово, вовек непреложно, 
И не свершиться не может,