перед царевной. 
Взял тогда Коран я в руки 
И воскликнул, вдохновенный: 



"Пусть сразят меня на месте 
Гром небес и божья сила, 
Пусть меня навек поглотит 
Бесприютная могила, 
Солнца лик да отвернется 
От меня - я все снесу, 
Если здесь перед тобою 
Слово лжи произнесу, 



Я клянусь тебе, о солнце, 
На святом твоем Коране: 
Царь избрал тебе супруга 
Чужеземного заране. 
Кто царю перечить может? 
Нет таких во всей стране. 
Я, о солнце, крепок сердцем, 
Но скрепил себя вдвойне. 



Мог ли я противоречить, 
Если царь и с ним царица 
На престол страны индийской 
Пожелали хорезмийца? 
Я - законный их наследник, 
Я - последний сын царя, 
Я не знаю чужеземца, 
Но спешит сюда он зря. 



Я решил: напрасны споры, 
Поступать иначе должно. 
Ради сердца душу продал, 
И, скажу тебе не ложно, 
Уступить тебя, о дева, 
Я ни в силах никому. 
Не отталкивай безумца, 
Будь приветливей к нему". 



Ливень, розу леденивший, 
Стал прозрачней и теплее, *13 
Губ кораллы приоткрылись, 
Перли сделались виднее, 
Улыбнулась мне царевна, 
На подушки посадила, 
Пламень горестного сердца, 
Улыбаясь, потушила. 



"Витязь, - молвила царевна, - 
Нам спешить не подобает. 
Мудрый борется с судьбою, 
Неразумный унывает. 
Если ты вернешь посольство 
И царевич не приедет, 
Царь поссорится с тобою 
И любовь твою заметит. 



Если ж он сюда приедет - 
Тот царевич ненавистный, - 
Фарсадан сыграет свадьбу, 
Надругавшись над отчизной. 
Черный траур нас оденет, 
Мы умрем в тоске и горе, 
Хорезмийцы трон за