Тут в ограде изумрудной, 
Где качался кипарис, 
Мы умылись у фонтана 
И к царевне поднялись, 
Царь раздвинул пышный полог 
И вошел в покой заветный. 
Я остался ждать у входа, 
Для царевны незаметный. 



Снова занавес открылся. 
Черноокая Асмат 
Приняла мою добычу... 
Тут, за полог бросив взгляд, 
Деву чудную узрел я, 
И она меня сразила. 
Горе мне! Копье златое 
Бедный разум мой пронзило!" 



Тариэл при этом слове 
Пал, как мертвый, но подруга, 
Омочив виски водою, 
Привела в сознанье друга. 
Тариэл вздохнул глубоко 
И, едва сдержав рыданье, 
Безутешный и печальный, 
Продолжал повествованье: 



"Горе мне! Копье златое 
Бедный разум мой пронзило! 
Как подкошенный, упал я, 
Сердце сжалось и застыло. 
Я очнулся на кровати. 
Царь стоял передо мною, 
Плакал горькими слезами, 
Обнимал меня с тоскою. 



Слаб я был, мешались мысли, 
Неземным огнем палимы.. 
Надо мной у изголовья 
Пели мукры *8 и муллимы. *9 
Нараспев Коран *10 читали 
Муллы, сгорбившись сутуло, 
Мой припадок объясняли 
Чародейством Вельзевула. *11 



Так три дня, три долгих ночи 
Жизнь и смерть во мне боролись. 
Наконец, на день четвертый, 
Превозмог свою я горесть. 
Встал с кровати я, но в сердце 
Тлела огненная рана. 
Юный лик, кристаллу равный, 
Стал подобием шафрана. 



И тогда глубокой ночью, 
Вся закутана чадрой, 
Предо мной Асмат предстала, 
Словно призрак неживой. 
"Витязь, - девушка сказала, - 
Вот письмо, читай скорее. 
От царевны нашей юной 
Ныне послана к тебе я". 



"Лев, - писала мне царевна, - 
Я твоя, не умирай. 
Слабость жалкую любовью, 
Полюбив, не на