Такое Феридун мне сделал порученье,
А ты ответ мне дай, как в мыслях порешишь!”
Когда йеменский шах услышал предложенье,
Поникнул, как жасмин, не политый водой,
Подумал про себя: “Когда пред изголовьем
Не будут лицезреть трех лун мои глаза,
День ясный для меня ночною тьмою станет;
Так мне уста в ответ не надо раскрывать.
Я дочерям моим открою эту тайну:
Пусть примут дочери участие во всем.
Не следует пока еще спешить с ответом,
А втайне обсудить с советниками то”.
Велел он отвести посланнику жилище,
А после этого за дело принялся.
Он приказал замкнуть приемной залы двери
И опечален сел, тревожных мыслей полн.
Потом призвал к себе он многих из пустыни
Владеющих копьем, испытанных вождей,
Извлек из тайника, что было потаенным,
И тайны все свои пред ними изложил:
“По милости судьбы, от нашего союза
Пред взорами у нас три яркие свечи.
И вот царь Феридун прислал ко мне посольство
И сеть искусную раскинул предо мной:
Зеницы глаз моих лишить меня намерен.
И с вами я хочу держать теперь совет.
Посланник передал, что шах мне сообщает:
"Три князя есть у нас, честь трона моего;
Они в приязнь с тобой, в родство вступить стремятся
Чрез скрытых под фатой трех дочерей твоих".
Коли отвечу: "да", а в сердце нет согласья,
То - ложь, противная достоинству царя;
А если уступлю желанью Феридуна,
Душа моя сгорит, слезами обольюсь.
Но если уклонюсь его приказ исполнить,
То должен трепетать, обидевши его;
Не шутка на вражду решиться с человеком,
Который над землей владычествует всей.
Кто путешествовал, слыхал о том рассказы,
Как мощный Феридун с Заххаком поступил.
Об этом деле все, что сможете придумать,
Размыслив сообща, скажите мне теперь”.
Тогда в ответ царю уста свои открыли
В делах искусные и храбрые вожди:
“Мы полагаем все, что будет неразумно,
Чтобы носился ты по воле всех ветров.
Пускай стал Феридун властителем могучим,
Однако ведь и мы - мы не рабы в серьгах:
Сказать, излить свой гнев - таков у нас обычай,
В привычку нам владеть браздами и копьем.
В давильню обратим кинжалами мы землю,
А воздух копьями в поляну тростника.
Коль дочери тебе настолько драгоценны,
Казну свою открой и затвори уста.
А коли к хитрости прибегнуть пожелаешь,
Коль опасаешься могучего царя,
Потребуй от него таких условий тяжких,
Что к выполненью их и средств нельзя найти”.
От опытных людей царь выслушал советы,
Но ни верхушки в них, ни дна не находил.
Он пригласил к себе посланника от шаха
И много насказал ему приятных слов:
“Я ниже твоего владыки Феридуна,
Во всем, что он велит, исполню я приказ.
И так скажи ему: "Хоть ты стоишь высоко,
Но драгоценнее три сына для тебя;
Да, дороги сыны для сердца государя:
Со всем согласен я, что сказано тобою,
Могу судить о том по чувствам к дочерям.
Коль зренья падишах лишить меня захочет,
Степь храбрецов моих иль трон йеменский взять,
В сравнении с детьми, все для меня ничтожно:
Ведь, мне их предстоит уж боле не видать.
Но если таково желание владыки,
То следует одно - веленье исполнять.
Три дочери мои, по приказанью шаха,
Из дома моего отправятся тогда,
Когда я у себя царевичей увижу,
Что блеск дают венцу и трону твоему.
Пусть в радости они ко мне приедут ныне