ечерней мирной
                     Жил с отцом своим Оссэо;
                     Долго в клетке над вигвамом
                     Птицы пели и порхали
                     На серебряных шесточках,
                     И супруга молодая
                     Родила Оссэо сына:
                     В мать он вышел красотою,
                     А в отца - дородным видом.

                          Мальчик рос, мужал с летами,
                     И отец, ему в утеху,
                     Сделал лук и стрел наделал,
                     Отворил большую клетку
                     И пустил всех птиц на волю,
                     Чтоб, стреляя в теток, в дядей,
                     Позабавился малютка.

                          Там и сям они кружились,
                     Наполняя воздух звонким
                     Пеньем счастья и свободы,
                     Блеском перьев разноцветных;
                     Но напряг свой лук упругий,
                     Запустил стрелу из лука
                     Мальчик, маленький охотник, -
                     И упала с ветки птичка,
                     В ярких перышках, на землю,
                     Насмерть раненная в сердце.

                          Но - о, чудо! - уж не птицу
                     Видит он перед собою,
                     А красавицу младую
                     С роковой стрелою в сердце!

                     Кровь ее едва упала
                     На священную планету,
                     Как разрушилися чары,
                     И стрелок отважный, юный
                     Вдруг почувствовал, что кто-то
                     По воздушному пространству
                     В облаках его спускает
                     На зеленый, злачный остров
                     Посреди Большого Моря.

                          Вслед за ним блестящей стаей
                     Птицы падали, летали,
                     Как осеннею порою
                     Листья падают, пестрея,
                     А за птицами спустился
                     И вигвам с блестящей кровлей,
                     На серебряных стропилах,
                     И принес с собой Оссэо,
                     Овини принес с собою.

                          Вновь тут птицы превратились,
                     Получили образ смертных,
                     Образ смертных, но не рост их:
                     Все Пигмеями остались,
                     Да, Пигмеями - Пок-Вэджис,
                     И на острове скалистом,
                     На его прибрежных мелях
                     И доныне хороводы
                     Водят летними ночами
                     Под Вечернею Звездою.

                          Это их чертог блестящий
                     Виден в тихий летний вечер;
                     Рыбаки с прибрежья часто
                     Слышат их веселый говор,
                     Видят танцы в звездном свете".

                          Кончив свой рассказ чудесный,
                     Кончив сказку, старый Ягу
                     Всех гостей обвел глазами
                     И торжественно промолвил:
                     "Есть возвышенные души,
                     Есть непонятые люди!
                     Я знавал таких немало.
                     Зубоскалы их нередко
                     Даже на смех подымают,
                     Но насмешники должны бы
                     Чаще думать об Оссэо!"

                          Очарованные гости
                     Повесть слушали с восторгом