врагу Нокомис,
                     Отомсти врагу народа!"

                          Быстро в путь вооружился
                     Благородный Гайавата;
                     Легкий челн он сдвинул в воду,
                     Потрепал его рукою,
                     Говоря: "Вперед, пирога,
                     Друг мой верный и любимый,
                     К змеям огненным, Кинэбик,
                     К смоляным озерам черным!"

                          Гордо вдаль неслась пирога,
                     Грозно песню боевую
                     Пел отважный Гайавата;
                     А над ним Киню могучий,
                     Боевой орел могучий,
                     Вождь пернатых, с диким криком
                     В небесах кругами плавал.

                          Скоро он и змей увидел,
                     Исполинских змей увидел,
                     Что лежали средь болота,
                     Ежась, искрясь средь болота,
                     На пути сплетаясь в кольца,
                     Подымаясь, наполняя
                     Воздух огненным дыханьем,
                     Чтоб никто не мог проникнуть
                     К Меджисогвону в жилище.

                          Но бесстрашный Гайавата,
                     Громко крикнув, так сказал им:
                     "Прочь с дороги, о Кинэбик!
                     Прочь с дороги Гайаваты!"
                     А они, свирепо ежась,
                     Отвечали Гайавате
                     Свистом, огненным дыханьем:
                     "Отступи, о Шогодайя!
                     Воротись к Нокомис старой!"

                          И тогда во гневе поднял
                     Мощный лук свой Гайавата,
                     Сбросил с плеч колчан - и начал
                     Поражать их беспощадно:
                     Каждый звук тугой и крепкой
                     Тетивы был криком смерти,
                     Каждый свист стрелы певучей
                     Песнью смерти и победы!

                          Тяжело в воде кровавой
                     Змеи мертвые качались,
                     И победно Гайавата
                     Плыл меж ними, восклицая:
                     "О, вперед, моя пирога,
                     К смоляным озерам черным!"

                          Желтым жиром Мише-Намы
                     Он бока и нос пироги
                     Густо смазал, чтобы легче
                     Было плыть ей по болотам.
                     И до света одиноко
                     Плыл он в этом сонном мире,
                     Плыл в воде, густой и черной,
                     Вековой корой покрытой
                     От размытых и гниющих
                     Камышей и листьев лилий;
                     И безжизненно и мрачно
                     Перед ним вода блестела,
                     Озаренная луною,
                     Озаренная мерцаньем
                     Огоньков, что зажигают
                     Души мертвых на стоянках
                     В час тоскливой, долгой ночи.

                          Белым месячным сияньем
                     Тихий воздух был наполнен;
                     Тени ночи по болотам
                     Далеко кругом чернели;
                     А москиты Гайавате
                     Пели песню боевую;
                     Светляки, блестя, кружились,
                     Чтобы сбить его с дороги,