домо,
                   Благодарность Гайаваты
                   И то имя, что сказал я:
                   Этим именем все дети
                   Будут звать тебя отныне!"

                        И опять забился Нама,
                   Заметался, задыхаясь,
                   А потом затих - и волны
                   Понесли его к прибрежью.
                   И когда под Гайаватой
                   Зашуршал прибрежный щебень,
                   Понял он, что Мише-Нама,
                   Бездыханный, неподвижный,
                   Принесен волной к прибрежью.

                        Тут бессвязный крик и вопли
                   Услыхал он над собою,
                   Услыхал шум длинных крыльев,
                   Переполнивший весь воздух,
                   Увидал полоску света
                   Меж широких ребер Намы
                   И Кайошк, крикливых чаек,
                   Что блестящими глазами
                   На него смотрели зорко
                   И друг другу говорили:
                   "Это брат наш, Гайавата!"

                        И в восторге Гайавата
                   Крикнул им, как из пещеры:
                   "О Кайошк, морские чайки,
                   Братья, сестры Гайаваты!
                   Умертвил я Мише-Наму, -
                   Помогите же мне выйти
                   Поскорее на свободу,
                   Рвите клювами, когтями
                   Бок широкий Мише-Намы,
                   И отныне и вовеки
                   Прославлять вас будут люди,
                   Называть, как я вас назвал!"

                        Дикой, шумной стаей чайки
                   Принялися за работу,
                   Быстро щели проклевали
                   Меж широких ребер Намы,
                   И от смерти в чреве Намы,
                   От погибели, от плена,
                   От могилы под водою
                   Был избавлен Гайавата.

                        Возле самого вигвама
                   Стал на берег Гайавата;
                   Тотчас крикнул он Нокомис,
                   Вызвал старую Нокомис
                   Посмотреть на Мише-Наму:
                   Мертвый он лежал у моря,
                   И его клевали чайки.

                        "Умертвил я Мише-Наму,
                   Победил его! - сказал он. -
                   Вон над ним уж вьются чайки.
                   То друзья мои, Нокомис!
                   Не гони их прочь, не трогай:
                   Я от смерти в чреве Намы
                   Был сейчас избавлен ими.
                   Пусть они свой пир окончат,
                   Пусть зобы наполнят пищей;
                   А когда, с заходом солнца,
                   Улетят они на гнезда,
                   Принеси котлы и чаши,
                   Заготовь к зиме нам жиру".

                        И Нокомис до заката
                   Просидела на прибрежье.
                   Вот и месяц, солнце ночи,
                   Встал над тихою водою,
                   Вот и чайки с шумным криком,
                   Кончив пир свой, поднялися,
                   Полетели к отдаленным
                   Островам на Гитчи-Гюми,
                   И сквозь зарево заката
                   Долго их мелькали крылья.