тень на долгие ряды поколений. Ибо метафизические воззрения дают веру, что в 
них содержится последний, окончательный фундамент, на котором отныне должна 
покоиться и созидаться вся будущность человечества: отдельная личность 
содействует своему спасению, когда она, например, строит церковь или основывает 
монастырь; это, как она думает, зачитывается и воздается ей в вечной жизни души,
 это есть работа над вечным спасением души. - Может ли наука пробуждать такую 
же веру в свои результаты? В действительности она нуждается в сомнении и 
недоверии как в своих вернейших союзниках; тем не менее со временем сумма 
неприкосновенных истин, т. е. истин, выдерживающих все бури скепсиса и все 
разрушения (например, в диететике здоровья), может настолько увеличиться, что 
ввиду их люди решатся создавать "вечные" произведения. Пока же контраст нашего 
возбужденного эфемерного бытия по сравнению с медлительным спокойствием 
метафизических эпох действует еще слишком сильно, ибо обе эпохи стоят еще очень 
близко друг от друга; даже отдельный человек переживает теперь так много 
внутренних и внешних эволюций, что не решается устроиться прочно и раз навсегда 
хотя бы только в расчете на свою собственную жизнь. Вполне современный человек, 
который, например, хочет построить себе дом, испытывает при этом чувство, как 
будто он живьем намерен замуровать себя в мавзолей.
23
Эпоха сравнения. Чем менее люди связаны традицией, тем сильнее становится 
внутреннее движение мотивов, и тем больше соответственно тому становится в свою 
очередь внешнее беспокойство, взаимное столкновение людских течений, полифония 
стремлений. Для кого существует еще ныне строгое принуждение прикрепить себя и 
свое потомство к определенному месту? Для кого вообще существует еще что-либо 
строго связывающее? Если люди воспроизводят теперь одновременно все роды 
художественного стиля, то точно так же и все ступени и виды нравственности, 
обычаев, культур. - Такая эпоха приобретает значение тем, что в ней могут быть 
сравниваемы и одновременно переживаемы самые различные миропонимания, нравы, 
культуры, - что прежде, ввиду всегда локализованного господства каждой культуры,
 было невозможно, подобно тому как и все роды художественного стиля были 
связаны известным местом и временем. Теперь рост эстетического чувства будет 
произносить окончательный приговор над столь многими поддающимися сравнению 
формами: оно заставит вымереть большинство из них - именно те, которые 
отвергнуты этим приговором. Точно так же теперь совершается отбор между формами 
и привычками более высокой нравственности, - отбор, целью которого может быть 
только гибель низших форм нравственности. Такова эпоха сравнения! В этом ее 
гордость, но - как и надлежит быть - также и ее страдание. Не будем бояться 
этого страдания! Напротив, постараемся представить себе задачу, которую ставит 
нам эпоха, как можно более высокой; и тогда нас благословит за это потомство - 
то потомство, которое будет сознавать свое превосходство как над замкнутыми 
оригинальными народными культурами, так и над культурой сравнения, но будет с 
благодарностью озираться назад, на оба вида культуры, как на достойные 
почитания древности.
24
Возможность прогресса. Когда ученый старой культуры дает себе клятву не иметь 
сношений с людьми, которые верят в прогресс, он прав. Ибо старая культура имеет 
свое величие и благость позади себя, и историческое образование вынуждает 
признать, что ей никогда уже не удастся восстановить былую свежесть; нужна 
невыносимая тупость или столь же несносная мечтательность, чтобы отрицать это. 
Но люди могут сознательно решиться развивать в себе новую культуру, тогда как 
прежде их развитие шло бессознательно и случайно; они могут создать теперь 
лучшие условия для рождения людей, для их питания, воспитания, обучения; они 
могут рассудительно управлять миром как целым, взаимно оценивать и распределять 
общие силы человечества. Эта новая, сознательная культура уничтожает старую, 
которая, рассматриваемая в целом, вела бессознательную животную или 
растительную жизнь; она уничтожает также недоверие к прогрессу - прогресс 
возможен. Я хочу сказать: преждевременно и почти бессмысленно верить, что 
прогресс должен наступить необходимо; но как можно отрицать, что он возможен? 
Напротив, прогресс в духе старой культуры и на ее пути даже немыслим. Когда 
романтическая фантастика все еще употребляет слово "прогресс" в применении к 
своим целям (например, к замкнутым оригинальным народным культурам), то она во 
всяком случае заимствует его образ из прошлого, ее мышление и представление в 
этой области лишены всякой оригинальности.
25
Частная и мировая мораль. С тех пор как утрачена вера, что Бог руководит 
судьбами мира в целом и, несмотря на все кажущиеся уклонения в пути 
человечества, все же превосходно ведет его, - люди должны сами ставить себе 
вселенские, объемлющие всю землю, цели. Прежняя мораль, в особенности мораль 
Канта, требует от отдельного человека действий, которых можно желать от всех 
людей; это было прекрасное наивное мнение: как будто кто-либо без дальнейших 
размышлений знает, при каком поведении человечество, как целое, преуспевает, т. 
е. какие действия вообще желательны; эта теория, подобно учению о свободе 
торговли, предполагает, что всеобщая гармония должна возникнуть сама собою по 
врожденным законам развития. Быть может, будущий обзор потребностей 
человечества признает отнюдь не желательным, чтобы все люди поступали 
одинаково; напротив, в интересах вселенской цели придется для отдельных этапов 
человечества поставить специальные задачи, при случае, быть может, даже дурные 
задачи. - Во всяком случае если человечество не хочет погубить себя таким 
планомерным всеобщим управлением, то должно быть найдено в неизвестном доселе 
размере знание условий культуры как научное мерило для вселенских целей. В этом