Стоит нам только на один шаг переступить среднюю меру человеческой 
доброты, как наши поступки вызывают недоверие. Добродетель покоится как раз 
"посередине". 

      155 

      Иное существование лишено смысла, разве что оно заставляет нас забыть 
другое существование. И есть также опийные поступки. 

      156 

      Наши самоубийцы дискредитируют самоубийство -- не наоборот. 

      157 

      Мы должны быть столь же жестокими, сколь и сострадательными: остережемся 
быть более бедными, чем сама природа! 

      158 

      Жестокость бесчувственного человека есть антипод сострадания; жестокость 
чувствительного -- более высокая потенция сострадания. 

      159 

      Причислять к морали (или даже считать за саму мораль) сострадание и 
деликатность чувства в отношении ближних есть признак тщеславия, если 
/предположить/, что по натуре сам являешься сострадательным и деликатным, -- 
стало быть, недостаток гордости и благородства души. 

      160 

      Радость от ущерба, нанесенного другому, представляет собой нечто иное, 
чем жестокость; последняя есть /наслаждение/, причиняемое состраданием, и 
достигает крайней точки при кульминации самого сострадания (в том случае, когда 
мы любим того, кого пытаем). Если кто-то другой причинил бы боль тому, кого мы 
любим, тогда бы мы пришли бы в бешенство, и сострадание было бы крайне 
/болезненным/. Но мы любим его, и боль ему причиняем /мы/. Оттого сострадание 
делается чудовищно сладким: оно есть /противоречие/ двух контрастных и сильных 
инстинктов, действующих здесь /в высшей степени возбуждающе/. -- Причинение 
себе телесного повреждения и похоть, уживающиеся друг с другом, суть одно и то 
же. Или просветленнейшее сознание при свинцовой тяжести и неподвижности после 
опиума. 

      161 

      Есть много жестоких людей, которые лишь чересчур трусливы для жестокости. 


      162 

      Где всегда добровольно берут на себя страдания, там вольны также 
доставлять себе этим удовольствие. 

      163 

      Если обладаешь волей к страданию, то это лишь шаг к тому, чтобы 
возобладать и волей к жестокости, -- именно в качестве как права, так и долга. 

      164 

      Посредством доброй воли к помощи, состраданию, подчинению, отказу от 
личных притязаний даже незначительные и поверхностные люди внешне делаются 
полезными и сносными. Не следует только разубеждать их в том, что это воля есть 
"сама добродетель". 

      165 

      Прекраснейшие цвета, которыми светятся добродетели, выдуманы теми, кому 
их недоставало. Откуда, например, берет свое начало бархатный глянец доброты и 
сострадания? -- Наверняка не от добрых и сострадательных. 

      166 

      Давать каждому свое -- это значило бы: желать справедливости и достигать 
хаоса. 

      167