140 
   ния, которое им приписывается. Хотя они еще не выступают как бесконечная, 
абсолютная духовность, тем не менее, они представляют собой конкретную, 
субъективную духовность. Как таковые, они имеют не абстрактное содержание и 
обладают не одним каким-нибудь свойством, но объединяют в себе множество 
определений. Если бы они обладали только одним свойством, последнее 
представляло бы собой лишь нечто абстрактно внутреннее или простое значение и 
сами они были бы лишь аллегориями, то есть выступали только в качестве 
конкретно представленных. Но в конкретном богатстве своей индивидуальности они 
не ограничены каким-либо одним направлением и не связаны только с одним 
исключительным свойством, могут свободно проявлять себя в любых, но тем самым 
произвольных и случайных направлениях. 
   До сих пор мы рассматривали формирование божественного, как оно обосновано в 
себе, то есть в индивидуальной природе божеств, в их субъективной духовности, и 
их случайном появлении в определенном месте и времени, или как оно происходит 
путем непосредственного превращения природных определений в свободную 
субъективность. Теперь следует рассмотреть это формирование со стороны того, 
как оно производится сознанием. Эго явление божественных сил, явление для 
другого, а именно для субъективного самосознания, в восприятии которого оно 
осознается и получает форму. 
   в. Явление и восприятие божественного 
   Образ, который получает бог в своем явлении и обнажении в конечном духе, 
имеет две стороны, а именно она проявляет вовне, благодаря чему происходит 
разделение и различие. Оно определяется таким образом, что имеют место две 
стороны явления, из которых одна принадлежит богу, а другая—конечному духу. 
Сторона, принадлежащая богу, есть его самооткровение, самообнаружение; с этой 
стороны самосознание обладает только пассивным восприятием. Способ этого 
обнаружения имеет ми преимущественно в мысли, вечное дано и может быть познано, 
но не устанавливается произволом отдельного человека. Сон, пророчество—такие 
проявления. Греки знали все формы подобного проявления. Так, например упавший с 
неба идол, или метеор, иди же гром и 
   141 
   молния выступают как явления божественного. В качестве такого явления в виде 
первого и еще смутного возвышения сознанию выступает также шум деревьев, тишина 
леса, в которой чувствуется присутствие Пана. 
   Так как эта ступень представляет собой лишь ступень первой свободы и 
разумности, то духовная сила проявляется или внешним образом, и тут выступает 
природной сторона, которой еще отягощена эта точка зрения, или если силы и 
законы, возвещающие о себе индивидуум через его внутренний мир, являются 
духовными и нравственными, то они существуют потому, что существуют, и 
неизвестно, откуда они берутся. 
   Явление есть теперь граница обеих сторон, которые оно разделяет и в то же 
время связывает друг с другом. Но в сущности имеет место деятельность обеих 
сторон, истинное постижение которой представляет собой большую трудность. Эта 
трудность возникает также и позднее, в представлении о благости бога. Благодать 
просветляет человеческое сердце, она есть дух бога в человеке, и, когда она 
действует, человек может рассматриваться как пассивный — действие благодати не 
есть его собственная деятельность. Но в понятии эта двойная деятельность должна 
быть постигнута как единая. На рассматриваемой ступени это единство понятия еще 
не установлено, и сторона продуктивной деятельности, присущая также субъекту, 
выступает как самостоятельная таким образом, что субъект с помощью сознания 
создает явление божественного как свое произведение. 
   Именно самосознание постигает и объясняет первоначально абстрактное, будь то 
внутреннее иди внешнее, придает ему образ и делает его значимым в качестве 
божества. 
   Природные явления, то есть непосредственное, внешнее, не суть, однако, 
проявления в том смысле, что сущность есть лишь некоторая мысль внутри нас, 
подобно тому как мы говорим о силах природы в их проявлениях. В самих природных 
предметах, объективно в них как таковых, пет ничего, что делало бы их 
проявлениями внутреннего; как природные предметы они существуют только для 
нашего чувственного восприятия, и для него они — не проявления всеобщего. Так, 
например, в свети как таковом нет ничего, что обнаруживалось бы как мысль, 
всеобщее; напротив, мы должны прорвать природ - 
   142 
   ную оболочку, за которой скрывается мысль, внутреннее начало вещей. 
   Природное, внешнее в самом себе, в своей внешности должно быть положено как 
снятое, как явление, чтобы оно имело смысл и значение в качестве выражения и 
органа мышления и всеобщего. Мысль должна быть дана созерцанию, то есть то, что 
открывается, есть, с одной стороны, чувственный образ, а то, что воспринимается,
 есть и то же время мысль, всеобщее. Это необходимость, которая должна являться 
божественным образом, то есть выступать в наличном бытии как необходимость в 
непосредственном единстве с ним. Это положенная необходимость, то есть налично 
сущая, существующая в качестве простой рефлексии внутри себя. 
   Фантазия является тем органом, с помощью которого самосознание формирует 
внутренне абстрактное или внешнее, выступающее сначала как непосредственно 
сущее, и полагает его в качестве конкретного. В этом процессе природное теряет 
свою самостоятельность и низводится до знака живущего в нем духа, являя в себе 
только его. 
   Свобода духа здесь еще не выступает как бесконечная свобода мышления, 
духовные сущности еще не мыслятся; если бы человек выступал как мыслящее начало,