Сказано, только: стал. Ибо основой является, но самость, а лишенное самости 
начало, необходимость, о которой может быть только сказано, что она есть. Хаос 
есть движущееся единство непосредственного, но он сам еще не есть субъект, 
особенность. Поэтому о нем не говорится, что он создает, а, подобно тому как 
сам он только становится, из него становится также эта необходимость — 
простирающаяся округ земля, ужас Тартара, мрак Эреба, а также Эрос более всех 
других наделенный красотой. Мы видим, что возникает целостность особенного: 
земля — положительное начало, всеобщая основа; Тартар, Эреб — ночь, 
отрицательное начало, и Эрос — связующее, деятельное начало. Особенности теперь 
уже сами суть начала рождающие: земля без оплодотворяющей любви рождает небо 
горы, рождает пустынный Понт, а соединившись с небом рождает Океан и его 
властителей; затем она рождает Циклопов — природные силы как; таковые, тогда 
как прежние дети суть сами природные вещи как субъекты. Следовательно, земля и 
небо — это абстрактные силы 
   128 
   благодаря взаимному оплодотворению, которых возникла сфера природных 
особенных явлений. Самое младшее дитя — непостижимый Кронос. Ночь, второй 
момент, рождает все то, что со своей природной стороны содержит в себе момент 
отрицания. И наконец, эти особенные моменты, взаимно соединяясь, рождают 
положительное и отрицательное. Всех их позднее побеждают боги духовной 
субъективности; остается только Геката как судьба, взятая с ее природной 
стороны. 
   Мощь, господствующая над этой сферой природных сил,— это абстракция вообще, 
из которой они возникли, Уран, и поскольку он есть сила лишь как полагание 
своей абстракции, так что последняя есть нечто значимое, то ни отстраняет всех 
своих детей. Но продуктом неба является непостижимое Время, самое младшее дитя. 
Оно побеждает Урана благодаря хитрости Земли. Все здесь выступает в образе 
субъективной цели, а хитрость—как отрицательный момент силы. Но так как теперь 
особенные силы сделались свободными и значимыми, Уран их называет в наказание 
Титанами, чью злокозненность он как бы предчувствует. 
   Эти особенные природные силы тоже персонифицированы, но персонификация, в 
них еще поверхностна, ибо содержанием, например, Гелиоса или Океана, является 
природная, а не духовная сила. Поэтому если представляют Гелиоса по аналогии с 
человеком как деятельное начало, то это пустая форма персонификации. Гелиос— 
это не бог солнца, не солнечный бог (так греки никогда его не называли). 
Океан—не бог моря в том смысле, что бог и то, над чем он господствует, суть 
различные моменты; эти силы — силы природы. 
   Первым моментом в этой сфере природного является, таким образом, Хаос с его 
моментами, положенными посредством абстрактной необходимости; вторым — период 
порождения при господстве Урана; в этот период из Хаоса рождаются абстрактные 
моменты; третьим — господствует Кроноса, когда рождаются особенные, сами 
порожденные природные силы. Благодаря этому положенное наступает как полагающее,
 и тем самым сделан переход в эпоху. Этот переход ближе обнаруживается в 
Кроносе, где он сам рождает свою гибель. Вообще он господствует до снятия 
непосредственных образов. Однако он сам является непосредственным, отсюда 
противоречие: он есть в самом себе непосредственное снятие непосредствен- 
   129 
   ности. Он рождает из себя духовных богов, но, поскольку они вначале только 
природны, он их устраняет, проглатывает. Однако устранение им духовных богов 
само должно быть устранено, и это происходит опять-таки путем хитрости по 
отношению к природной силе Кроноса. Жив Зевс — бог духовной субъективности. 
Таким образом, против Кроноса выступает его другое, и возникает борьба между 
природными силами и богами, олицетворяющими духовное начало. 
   Итак, наряду с этим распадением, в котором природные силы являются ,в 
качестве сил для себя, все больше , выступает единство духовного и природного, 
и это наиболее существенно, но это единство представляет собой не нейтрализацию 
обоих начал, а такую форму, в которой духовное выступает не только как 
преобладающее, но и как господствующее, определяющее, а природное оказывается 
идеализованным, подчиненным. 
   Сознание этой подчиненности природных сил духовному началу греки выразили в 
том, что Зевс путем войны заложил основу господства духовных богов, победив 
природную силу и низвергнув ее с трона. Отныне миром правят духовные силы. 
   В этой войне богов нашла свое выражение, как вся история греческих богов, 
так и их природа. Кроме этой войны, они ничего не сделали; хотя они и принимают 
участие в жизни отдельного индивидуума, в Троянской, войне и т. д., но это уже 
не их история и не историческое развитие их природы. Их существенным деянием и 
существенным сознанием греков о них является то, что они достигли господства в 
качестве духовного принципа и победили природное начало. 
   Итак, природные боги порабощены, низложены; естественная религия побеждена 
духовным принципом, и природные силы оказались на краю мира, по ту сторону мира 
самосознания, сохранив, однако, свои права. В качестве природных сил они вместе 
с тем идеализированы, подчинены духовному, составляя одно из определений в 
духовном, или в самих духовных богах; в этих последних еще содержится природный 
момент, но, будучи лишь отголоском природной стихии, он выступает лишь в 
качества одной из сторон. 
   К этим старым богам принадлежат, однако, не только природные силы, но и Дика,
 Эвмениды, Эриннии: к ним относятся также Клятва и Стикс. Они отличаются от 
   130 
   новых богов тем, что, хотя и представляют собой духовное начало, являются 
таковыми лишь как в себе сущая сила или как грубая неразвитая духовность;