процесса, остающееся при переходе равным себе. Что касается определенности 
формы, то последняя выступает здесь в виде субъекта и объекта. Вначале 
содержание есть субъективность, и процесс состоит в том, что оно реализуется в 
форме объективности; эта реализованная цель есть цель, содержание остается 
таким, каким оно было, - субъективным, но одновременно также и объективным. 
   69 
   с. Целесообразность 
   Тем самым мы пришли к целесообразности: в цели начинается бытие понятия 
вообще, свободное существует теперь как свободное, оно есть у-себя-сущее, 
сохраняющееся, ближе - субъект. Субъект определяется в себе; это определение, с 
одной стороны, есть содержание, и субъект в нем свободен, находится у самого 
себя, свободен от содержания, это его содержание и имеет силу лишь постольку, 
поскольку он позволяет ему иметь силу. Это есть понятие вообще. 
   Однако субъект, реализует и понятие. Вначале особенность выступает как 
простая, удерживающаяся внутри понятия, в форме у-себя-бытия, бытия, 
возвратившегося в себя. Хотя эта субъективность и является тотальностью, но 
лишь односторонней, лишь субъективной, лишь одним моментом целой формы. Таковым 
является определение, что содержание положено только в форме равенства, 
совпадения с самим собой. Эта форма совпадения с самим собой есть простая форма 
тождества с собой, и субъект есть тотальность бытия-у-самого-себя. Однако этой 
тотальности противостоит определение субъекта, состоящее в том, чтобы иметь 
цель, и поэтому субъект хочет снять эту форму и реализовать цель, но 
реализованная цель остается принадлежащей субъекту, он в ней имеет самого себя, 
он объективировался в ней, освободился от простоты, но в то же время сохранил 
себя в многообразии. Таково понятие целесообразности. 
   Теперь мир можно рассматривать как целесообразный До сих пор у вас было то 
определение, что вещи случайны; более же высоким определением является 
телеологическое рассмотрение мира, идея его целесообразности. Можно согласиться 
с первым определением, но все же задуматься над тем, следует ли рассматривать 
вещи как целесообразные, одни [вещи] как цели, по отношению к которым другие 
будут выступать как средства, и можно ли утверждать, что то, что выступает в 
качестве цели, мёханически возникает только в силу внешних обстоятельств. 
Именно здесь начинается твердое определение, цель сохраняется в процессе, она 
имеет начало и конец, есть нечто прочное, взятое из процесса, имеет свое 
основание в субъекте. Противоположность, следовательно, состоит в том 
оставаться ли на точке зрения определения вещей через другие вещи, то есть на 
точке зрения их случайности, оставаться ли на точке зрения внешней 
необходимости или же 
   70 
   встать на точку зрения цели. Мы уже заметили ранее, что внешняя 
необходимость противостоит цели, она есть бытие, положенное другим; порождающим 
началом является конкуренция обстоятельств, из которых возникает нечто другое; 
напротив, цель есть нечто пребывающее, отчуждающее, деятельное, реализующее 
себя. Понятие внешней необходимости, и понятие целесообразности противостоят 
друг другу. 
   Мы видели, что внешняя необходимость возвращается абсолютную необходимость, 
которая есть ее истина, абсолютная необходимость в себе есть свобода, а то, что 
есть в себе, должно быть положено. Это определение выступает как субъективность 
и объективность, и, таким образом, мы имеем цель. Итак, нужно сказать, что 
поскольку вещи для нас даны в сознании непосредственном, то в рефлектированном 
сознании они должны быть определены как целесообразные, как имеющие в себе цель.
 Телеологическое рассмотрение является существенным. 
   Но это рассмотрение в то же время содержит в себе различие, а именно 
различие внешней и внутренней целесообразности, а внутренняя [целесообразность] 
по своему содержанию сама опять-таки может быть конечной целесообразностью, и, 
таким образом, она вновь включается отношение внешней целесообразности. 
   1) Внешняя целесообразность. Существует цель, каким-либо образом положенная, 
и она должна быть реализована; поскольку субъект со своими целями является чем 
то конечным, неким непосредственно наличным бытием, он имеет другое определение 
реализации, вне его. Оно, с одной стороны, непосредственно, ибо субъект со 
своими целями непосредствен, и [эта] сторона реализации имеет внешний характер, 
то есть реализация положена как материал, как то, что преднаходится извне и 
служит для реализации цели. Это, правда, только средство по отношению к цели, 
последняя же есть нечто самосохраняющесся, прочное; другое - бытие, сторона 
реальности, материал по отношению к прочной цели - есть нечто несамостоятельное,
 не-для-себя-сущее, есть только средство, не имеющие в себе души; цель 
находится вне его и входит в него только посредством деятельности субъекта, 
реализующего себя в материале. Внешняя целесообразность имеет, таким образом, 
несамостоятельную объективность вне его, по отношению к которой субъект со 
своими целями есть нечто прочное. Материал не может оказать сопротивления, он 
   71 
   является лишь средством для цели, реализующейся в нем; 
   реализованная цель точно так же сама есть лишь внешняя форма в материальном, 
ибо последнее есть непосредственно преднайденное, стало быть, несамостоятельное,
 но также и самостоятельное; следовательно, оба момента, цель и средство, 
будучи соединенными, остаются друг другу внешними. Дерево и камень суть 
средства, реализованная цель — это тоже дерево и камень, получившие известную 
форму, но материал еще остается внешним цели. 
   2) Внутренней является такая целесообразность, которая имеет свои средства в 
себе самой. Так, жизнь есть самоцель, она делает самое себя целью, и то, что