положенная таким образом, что различия сняты, суть лишь видимость. 
Могущественно то, что имеет душу, идею другого, тогда как этот другой только 
есть в своей непосредственности; тот, кто мыслит то, что другие лишь суть, тот 
и имеет над ними власть. Сущность (не сущность вообще, или высшая сущность), то 
есть всеобщее как абсолютная сила, ибо все другие определения в нем сняты, 
удовлетворенное в себе, и есть тотальность, оно не нуждается для своего бытия в 
природных предметах, но имеет свою определенность в себе самом и есть 
тотальность своей видимости. 
   Поскольку, таким образом, определение чистой мысли принадлежит определению 
самой сущности, отсюда следует, что в дальнейшем определяется уже не природная 
сторона, а сама сущность. Если мы, следовательно, обнаруживаем здесь три 
ступени, то они представляют собой развитее в самом метафизическом понятии, они 
суть моменты сущности, различные образы понятия для религиозного самосознания. 
Раньше развитие происходило только во внешнем образе, теперь—это развитие в 
самом понятии. Теперь божественная сущность есть сущность для самой себя, и 
различия суть собственная рефлекси 
   57 
   этой сущности в себя. Мы, таким образом, получаем три; 
   понятия. Первое — единство, второе — необходимость, третье — 
целесообразность, но целесообразность конечная, 
   внешняя. 
   а) Единство, абсолютная сила, отрицательность, положена рефлектированной в 
себя как абсолютно для себя сущая, абсолютная субъективность, так что здесь, в 
этой сущности, чувственное непосредственно погашено. Она, есть сила, сущая для 
себя, она не переносит ничего чувственного, ибо последнее есть конечное, еще не 
принятое вовнутрь, еще не снятое в бесконечном. Здесь оно, однако, снимается. 
Тогда эта для себя сущая субъективность есть 
   единый. 
   в) Необходимость. Единый есть эта абсолютная сила, все положено в нем лишь 
как отрицательное — таково понятие Единого. Однако тем самым развитие не 
положено. Единый есть только форма простоты; необходимость есть процесс самого 
единства, она есть единство как движение в себе — это уже не единый, а единство.
 Движение, которое составляет понятие, есть единство, абсолютная необходимость. 

   с) Целесообразность. В абсолютной необходимости положено движение, которое 
есть единый в себе процесс, и это — процесс случайных вещей, ибо то, что 
положено, что подлежит отрицанию,— случайные вещи. Но в необходимости положен 
только переход, появление и исчезновение, суета вещей, теперь должно быть 
положено их существование; чтобы они являлись отличными от этого их единства, 
от этого их процесса необходимости, они должны хоть на мгновение выступать как 
сущие и в то же время как принадлежащие силе, из подчинения которой они не 
выходят. Тем самым они являются в качестве средства вообще, а единство 
выступает здесь как-то, чтоб сохраняется тождественным в этом процессе, что 
производит себя с помощью этих средств. Это единство самой необходимости, но 
необходимости, положенной как нечто в отличное от движущегося, в котором она 
себя сохраняет, так что она имеет сущее только в качестве отрицательного. Таким 
образом, единство есть цель вообще. 
   Эти три пункта соответственно выступают следующим образом. Поскольку 
сущность есть абсолютная отрицательность, то они выступает как чистое тождество 
с собой, как единое; она, следовательно, есть отрицательность единства, которая,
 однако, отнесена к единству 
   58 
   благодаря этому взаимопроникновению обоих [моментов] , обнаруживается как 
необходимость; в-третьих, единое совпадает с самим собой, освобождаясь от 
соотнесенного споим различением, однако это единство имеет конечное содержание, 
поскольку форма здесь совпадает с самим собой, и тем самым единство, развиваясь 
в различия формы как тотальность, дает понятие целесообразности, но 
целесообразности конечной. 
   Мы сказали, что эти три метафизических понятия соответствуют трем религиям; 
однако не надо представлять это себе таким образом, что каждое из этих понятий 
относится только к одной религии; напротив, каждое из определений принадлежит 
всем трем религиям. Там где Единый есть сущность, там есть и необходимость, но 
лишь в себе, а не в его определении, и равным образом Единый определяется 
сообразно целям, ибо он мудр. Необходимость - это тоже Единый, и 
целесообразность здесь тоже налицо, но она находится вне необходимости. Если 
целесообразность является основным определением, то тем самым налицо также и 
сила для осуществления целей, и сама цель есть рок. Различие (между религиями - 
Пер.) состоит лишь в том, какое из этих определений объекта имеет значение 
сущности: будет ли это Единый, или необходимость, или же сила с ее целями. 
Различие в том, какой из этих моментов выступает в качестве основного 
определения сущности для каждой из [этих трех] религий. 
   Следует ближе рассмотреть форму, в которой эти определения религии 
превратились в доказательства бытия бога. 
   а. Понятие Единого 
   Здесь речь идет не о положении: бог есть лишь Один [Единый]; в таком случае 
«Единый» только предикат бога; бог оказывается субъектом и имеет предикат, 
помимо которого у него могут быть еще и другие предикаты, но доказать, что бог 
может быть только Один [Единый]. Бытие переходит к сущности, последняя же в 
качестве рефлектированной в себя есть то, что часто называли Ens, индивидуум. 
Когда мы говорим, что бог есть Единый, то это имеет другой смысл по сравнению с