быть налицо эта форма, а это и есть форма конечности. Божественное должно 
явиться в форме непосредственности. Это непосредственное присутствие есть лишь 
присутствие духов- 
   278 
   ного в духовном образе, который является человеческим образом. Ни в каком 
другом образе это явление не будет истинным, как, например, явление бога в виде 
огненного куста и т. п. Бог выступает как единичная личность, с ее 
непосредственностью связана вся физическая нужда. В индуистском пантеизме имеет 
место бесчисленное множество воплощений, так как субъективность, человеческое 
бытие есть лишь акцидентальная форма, в боге она лишь таска, которую принимает 
субстанция и которую она случайным образом меняет. Но бог как дух содержит в 
себе момент субъективности, единичности; его проявление поэтому также может 
быть только чем-то единичным, происходящим лишь однажды. 
   Христос назван в церкви богочеловеком — это невероятное соединение полностью 
противоречит рассудку; но в нем человеком было осознано и стало достоверностью 
единство божественной и человеческой природы, было осознано, что инобытие, или, 
как это еще называют, конечность, слабость, ветхость человеческой природы, не 
является несовместимой с этим единством, подобно тому как в вечной идее 
инобытие не наносит никакого ущерба единству, каковое есть бог. 
   Таково то невероятное, необходимость чего мы видели. Тем самым положено, что 
божественная и человеческая природа в себе не являются различными. Бог принял 
человеческий образ. Истина в том, что есть только один разум, один дух, что дух,
 как конечный, не имеет истинного существования. 
   Показана существенность образа явления. Так как это — явление бога, то оно 
существенно для общины. Явление есть бытие для другого, это другое есть община. 

   Это историческое явление может, однако, рассматриваться двояким образом. 
Во-первых, оно может рассматриваться как человек в соответствии с его внешним 
положением, как он выступает в качестве обычного человека для нерелигиозного 
рассмотрения. И во-вторых, сообразно рассмотрению в духе и духом, проникающим в 
его истину, потому что он несет в себе бесконечное раздвоение, эту боль, 
которая хочет истины, он есть потребность в истине и должен и хочет иметь 
достоверность истины. Таково истинное рассмотрение в религии. Эти две стороны 
здесь следует различать, а именно непосредственное рассмотрение и рассмотрение 
посредством веры. 
   279 
   Посредством веры этот индивидуум осознается как обладающий божественной 
природой, благодаря чему снимается потусторонность бога. Если Христа 
рассматривают так же, как Сократа, то его рассматривают как обычного человека, 
подобно тому как магометане рассматривают Христа кэк посланника бога, как и все 
великие люди в общем смысле суть посланники, вестники бога. Если о Христе 
говорят, что он учитель человечества, мученик истины, и не более того, то при 
этом не стоят па христианской точке зрения, не стоят на точке зрения истинной 
религии. 
   Одна сторона — это человеческая сторона, явление Христа как явление живого 
человека. Непосредственный человек выступает во всей своей внешней случайности, 
во всех временных отношениях и условиях: он рождается, в качестве человека 
имеет такие же потребности, как и все другие люди, только что не впадает в 
разврат, не покорствует страстям, особенным склонностям, как другие, не входит 
в особенные интересы мирской жизни, при которых тоже может иметь место 
честность и наставничество, он живет только для истины, для возвещения исти~ ны,
 его деятельность состоит лишь в том, чтобы пробудить высшее сознание человека. 

   К этой человеческой стороне принадлежит, следовательно, прежде всего учение 
Христа. Вопрос в том, каким может быть это учение, каково оно? Первое учение не 
может быть таким, каким впоследствии становится учение в церкви; оно должно 
иметь особенности, которые в церкви необходимо получают отчасти некоторое 
другое определение, отчасти остаются в стороне. Учение Христа как таковое 
непосредственно не может быть христианской догматикой, по может быть учением 
церкви. Если учреждена община, царство божие достигло своей действительности, 
своего наличного бытия, это учение не может уже иметь то же самое определение, 
как до того. 
   Основное содержание этого учения может быть только всеобщим, абстрактным. 
Если нечто новое, новый мир, новая религия, новое понятие бога должны быть даны 
в мире представления, то первое выступает как всеобщая почва, а второй — как 
особенное, определенное, конкретное. Мир представления, поскольку он мыслит, 
мыслит лишь абстрактно, мыслит лишь всеобщее; только постигающий дух в 
состоянии, исходя из всеобщего, познать особенное, в состояния позволить 
возникнуть этому; особенному самому через себя из понятия; для представления 
почва всеобщей мысли, с одной стороны, обособление и развитие — с другой, 
оказывается разорванной. Следовательно, эта всеобщая почва может быть создана с 
помощью учения для истинного понятия бога. 
   Поскольку речь идет о новом сознании человека, о новой религии, то это — 
сознание абсолютного примирения; этим обусловлены новый мир, новая религия, 
новая действительность, другое состояние мира, ибо внешнее наличное бытие, 
существование имеет своим субстанциальным началом религию. 
   Такова отрицательная, полемическая сторона, направленная против 
существования этой внешности в сознании и вере людей. Новая религия выражает 
себя как новое сознание — сознание примирения человека с богом. Это примирение 
как состояние выражено в понятии царства божьего, в понятии вечного как родины