т. е. всякой особенности, есть лишь выход за предел.  -  Правда,  не  всякий
выход  за  предел  и  не  всякое  нахождение  за  пределом   есть   истинное
освобождение от него, истинное утверждение; уже  само  долженствование  есть
такое несовершенное выхождение  [за  предел],  есть  вообще  абстракция.  Но
указания на совершенно абстрактное всеобщее достаточно, чтобы  противостоять
такому же  абстрактному  заверению,  будто  нельзя  выйти  за  предел,  или,
пожалуй, достаточно уже указания на бесконечное вообще, чтобы  противостоять
заверению, будто нельзя выйти за пределы конечного.
   Можно  при  этом  упомянуть  об  одном  кажущемся  остроумном   замечании
Лейбница, что если бы  магнит  обладал  сознанием,  то  он  считал  бы  свое
направление к северу определением  своей  воли,  законом  своей  свободы  ".
Скорее верно другое. Если бы магнит обладал сознанием  и,  значит,  волей  и
свободой, то он был бы мыслящим, тем самым пространство было бы для него как
всеобщее пространство объемлющим все направления, и потому одно  направление
к северу было бы скорее пределом для его свободы, так же  как  для  человека
быть удерживаемым на одном месте есть предел, а для растения - нет.
   С другой стороны, долженствование есть выхождение за  предел,  но  такое,
которое само есть лишь конечное выхождение. Оно имеет поэтому свое  место  и
свою силу в области конечного, где оно твердо держится  в-себе-бытия  против
ограниченного и утверждает его как правило и сущностное  против  ничтожного.
Долг (die Pflicht) есть долженствование, обращенное против  отдельной  воли,
против эгоистического вожделения и произвольного интереса;  воле,  поскольку
она в своей подвижности может изолироваться от того, что истинно, напоминают
о нем как о некотором долженствовании. Те, кто ставит  долженствование  [как
принцип ] морали так высоко и полагает,  будто  непризнание  долженствования
чем-то последним и истинным приводит к разрушению нравственности, равно  как
резонеры, рассудок которых доставляет себе  постоянное  удовлетворение  тем,
что он имеет возможность выставлять против всего существующего  какое-нибудь
долженствование и тем самым свое притязание  на  лучшее  знание,  и  которые
поэтому в такой же мере не  желают,  чтобы  их  лишили  долженствования,  не
замечают, что для интересующих их конечных  областей  жизни  долженствование
полностью признается. - Но в самой действительности  вовсе  не  обстоит  так
печально с разумностью и законом,  чтобы  они  только  были  долженствующими
быть, - дальше этого не идет лишь абстракция в-себе-бытия, - и точно так  же
неверно, что долженствование, взятое в самом себе, постоянно и - что  то  же
самое - что конечность абсолютна. Кантовская и фихтевская  философии  выдают
долженствование за высший  пункт  разрешения  противоречий  разума,  но  это
скорее  точка  зрения,  не  желающая   выйти   из   области   конечного   и,
следовательно, из противоречия.
   c) Переход  конечного  в  бесконечное  (Ubergang  des  Endlichen  in  das
Unendliche)
   Долженствование, взятое  само  по  себе,  содержит  предел,  а  предел  -
долженствование. Их взаимоотношение есть само конечное, содержащее их оба  в
своем   внутри-себя-бытии.   Эти   моменты   его   определения   качественно
противоположны;  предел   определен   как   отрицание   долженствования,   а
долженствование -  как  отрицание  предела.  Таким  образом,  конечное  есть
внутреннее противоречие с собой; оно снимает  себя,  преходит.  Но  это  его
результат, отрицательное вообще, есть а) само его определение; ибо оно  есть
отрицательное  отрицательного.  Конечное,  таким  образом,   не   пришло   в
прохождении; оно прежде всего стало лишь некоторым другим конечным, которое,
однако, есть также прохождение как переход в некоторое другое конечное и  т.
д., можно сказать до бесконечности. Но рассматривая ближе этот результат, мы
убеждаемся, что в своем прохождении, этом отрицании  самого  себя,  конечное
достигло своего в-себе-бытия, оно в этом прохождении слилось с самим  собой.
Каждый из его  моментов  содержит  именно  этот  результат;  долженствование
выходит за предел, т. е. за себя само; но выход за себя, или его иное,  есть
лишь сам предел. Предел же указывает на непосредственный выход самого себя к
своему  иному,  которое  есть  долженствование,  а  последнее  есть  то   же
раздвоение в-себе-бытия и наличного бытия, что и предел, есть то же,  что  и
он; выходя за себя, оно поэтому точно так же лишь  сливается  с  собой.  Это
тождество с собой, отрицание отрицания,  есть  утвердительное  бытие,  есть,
таким образом, иное конечного, долженствующего иметь  своей  определенностью
первое отрицание; это иное есть бесконечное.
   С. БЕСКОНЕЧНОСТЬ (UNENDUCHKEIT)
   Бесконечное в его простом понятии можно рассматривать  прежде  всего  как
новую дефиницию абсолютного; как соотношение с собой, лишенное  определений,
оно положено как бытие и становление.  Формы  наличного  бытия  выпадают  из
области определений, которые можно рассматривать как дефиниции  абсолютного,
ибо формы указанной сферы, взятые сами  по  себе,  непосредственно  положены
лишь как определенности, как  конечные  вообще.  Бесконечное  же  признается
совершенно абсолютным, так как оно явно определено как отрицание  конечного,
и в бесконечном, следовательно, явно выражено  отношение  к  ограниченности,
которой могли бы обладать бытие и становление,  хотя  сами  в  себе  они  не
обладают  никакой  ограниченностью  и  не  обнаруживают   таковой,   и   эта
ограниченность отрицается в бесконечном.
   Но тем самым бесконечное на самом деле еще не избавлено от ограниченности
и конечности. Главное в том, чтобы различить истинное понятие  бесконечности
и дурную бесконечность, бесконечное разума и  бесконечное  рассудка;  однако
последнее есть оконеченное (verendlichte) бесконечное,  и  мы  увидим,  что,
удерживая бесконечное чистым от конечного и  вдали  от  него,  мы  его  лишь