возвратилась в  свое  основание.  -  Исключающая  рефлексия  самостоятельной
противоположности делает эту противоположность  чем-то  отрицательным,  лишь
положенным; этим она  низводит  свои  сначала  самостоятельные  определения,
положительное и отрицательное, до таких  определений,  которые  суть  только
определения; и, становясь таким образом положенностью,  положенность  вообще
возвращается в свое единство с собой; она простая сущность, но сущность  как
основание. Благодаря снятию внутренне  противоречивых  определений  сущности
сущность восстановлена, однако с определением - быть  исключающим  единством
рефлексии, простым единством, определяющим само себя как отрицательное, но в
этой положенности непосредственно равным самому себе и слившимся с собой.
   Следовательно,    благодаря    своему    противоречию     самостоятельная
противоположность  возвращается  сначала  в  основание;   она   то   первое,
непосредственное, с которого начинают, и снятая противоположность или снятая
положенность сама  есть  некоторая  положенность.  Тем  самым  сущность  как
основание есть положенность, нечто  ставшее.  Но  напротив  того,  оказалось
положенным лишь  то,  что  противоположность  или  положенность  есть  нечто
снятое, дана лишь как положенность. Следовательно, сущность как основание  -
это  рефлексия,  исключающая   так,   что   сущность   делает   самое   себя
положенностью, что противоположность, с которой раньше начали и которая была
тем,   что   непосредственно,    есть    лишь    положенная,    определенная
самостоятельность сущности, и что эта противоположность есть  лишь  то,  что
снимает себя в себе самом, а сущность  -  то,  что  рефлектировано  в  своей
определенности в себя. Сущность как основание исключает себя из самой  себя,
она полагает себя; ее положенность - которая есть то, что исключено, -  дана
лишь как положенность, как  тождество  отрицательного  с  самим  собой.  Это
самостоятельное есть отрицательное, положенное как отрицательное, оно  нечто
противоречащее самому себе, остающееся поэтому  непосредственно  в  сущности
как в своем основании.
   Разрешенное противоречие есть,  следовательно,  основание,  сущность  как
единство положительного и отрицательного.  В  противоположности  определение
достигло самостоятельности;
   основание же есть эта завершенная самостоятельность; отрицательное есть в
нем самостоятельная сущность, но как отрицательное; таким образом, основание
в такой же степени положительное, как и то, что тождественно с собой в  этой
отрицательности. Поэтому противоположность и ее противоречие столь же  сняты
в основании, как и сохранены. Основание -  это  сущность  как  положительное
тождество с собой, однако такое тождество, которое в то же время соотносится
с собой как  отрицательность,  следовательно,  определяет  себя  и  делается
исключенной положенностью; но  эта  положенность  есть  вся  самостоятельная
сущность, а сущность - это основание  как  тождественное  с  самим  собой  и
положительное в этом своем  отрицании.  Следовательно,  противоречащая  себе
самостоятельная противоположность сама уже была основанием; прибавилось лишь
определение единства с самим собой, которое появляется благодаря  тому,  что
каждый из самостоятельных противоположных  [моментов]  снимает  сам  себя  и
делается  своим  иным,  стало  быть,  исчезает  в  основании,  но   в   этом
исчезновении сливается в то же время лишь с самим  собой,  следовательно,  в
своей гибели, т. е. в своей положенное(tm) или в отрицании есть скорее  лишь
рефлектированная в себя, тождественная с собой сущность.

   Примечание 1
   [Единство положительного и отрицательного]
   Положительное  и  отрицательное  -  это  одно  и  то  же.  Выражение  это
принадлежит внешней рефлексии, поскольку она проводит  сравнение  этих  двух
определений.  Но  не  следует  проводить  внешнее  сравнение   между   этими
определениями,  равно  как  и  между  другими  категориями,  а  их  надлежит
рассматривать в них же самих, т. е. должно рассмотреть,  в  чем  состоит  их
собственная рефлексия. Что же касается этой рефлексии, то обнаружилось,  что
каждое из них по существу своему имеет свою видимость (ist das  Scheinen)  в
ином и даже есть полагание себя как иного.
   Но   представлению,   поскольку   оно   рассматривает   положительное   и
отрицательное не так, каковы они в себе и для себя, можно во  всяком  случае
посоветовать провести сравнение, для того чтобы  обратить  его  внимание  на
несостоятельность  этих  различенных  [определений],  которые  оно  признает
прочно   противостоящими   друг   другу.   Уже   незначительного   опыта   в
рефлектирующем мышлении достаточно, чтобы удостовериться  в  том,  что  если
нечто было определено как положительное,  то,  когда  идут  от  этой  основы
дальше,  это  положительное  тотчас  же   непосредственно   превращается   в
отрицательное и, наоборот, отрицательно определенное - в положительное и что
рефлектирующее  мышление  запутывается  в  этих  определениях  и  становится
противоречащим  себе.  Те,  кто   не   знает   природы   этих   определений,
придерживаются мнения, будто эта путаница неправомерна,  что  ее  не  должно
быть, и объясняют ее субъективной погрешностью. Действительно, этот  переход
[одного  в  другое  ]  остается  просто  путаницей,  покуда  не   осознается
необходимость этого превращения.  -  Но  и  внешняя  рефлексия  легко  может
сообразить,  что,  во-первых,  положительное  -   это   не   непосредственно
тождественное, а с одной стороны, нечто  противоположное  отрицательному,  и
оно лишь в этом отношении имеет значение, следовательно, само  отрицательное
заключено в его понятии,  с  другой  же  стороны,  оно  в  самом  себе  есть
соотносящееся с собой  отрицание  чистой  положенности  или  отрицательного,
следовательно, само есть внутри себя абсолютное отрицание. - Равным  образом