восприятие. Так, например, тело замечает пути, на которые оно вторгается, 
толчок тела, которому оно уступает, и так далее, - словом, везде присутствует 
восприятие. Но воздух воспринимает холод и теплоту гораздо тоньше, чем чувство 
человека, которое, однако, считается мерой тепла и холода. Поэтому 
представление или восприятие может существовать отдельно от ощущения, ибо 
последнего не имеют неодушевленные тела, поэтому то и другое следует строго 
различать.
Различные тела в природе имеют как бы вытекающее из их недостаточности и 
бедности ненасытное стремление принимать в себя другие тела. Так, воздух 
поглощает свет, звук, пары и запахи, притом с истинной жадностью, как будто он 
недоволен самим собой и собственным содержанием, иначе он не стал бы поглощать 
их с такой легкостью и стремительностью. Так, вода поглощает твердые тела, а 
твердое тело - жидкости. И это поглощение, по-видимому, происходит не 
насильственно, а как бы с обоюдного согласия. Этот предмет заслуживает поэтому 
внимательного исследования. Ибо обычное объяснение, что материя - общедоступная 
женщина, принимающая все формы тел, есть неопределенное понятие.
Между свойствами тел, обладающих или не обладающих чувствами, имеет место 
большое согласие и сходство, единственное различие в том, что к телам, 
наделенным ощущением, присоединяется ещё и ум. Например, зрачок подобен зеркалу 
или воде, точно так же воспринимая и отражая изображения видимых вещей. Поэтому,
 сколько чувств в одушевленных телах, столько же соответствующих им движений и 
определений имеют место в неодушевленных телах, которым недостает жизненного 
духа, хотя, очевидно, в неодушевленных телах должно быть больше видов движений, 
чем чувств в одушевленных, ибо число органов чувств невелико. Очевидный пример 
этого являет боль. Различные виды, формы или характеры боли, как боль при ожоге,
 боль от холода и так далее, наверное, существуют в форме простого движения в 
неодушевленных телах, как, например, в камне или дереве, когда последнее горит 
или сжимается от сильного холода и так далее; но, конечно, здесь нет ощущения.
Среди различных видов движений в природе существует очень своеобразный вид 
движения - движение дрожания (motus trepidationis), которое имеет место там, 
где существо находится в известном состоянии постоянного заточения и стеснения, 
чувствует себя в тесных и неприятных границах и потому испытывает непрерывный 
страх и недовольство или бурное и трепетное беспокойство. Это движение 
происходит не только в сердце и биении пульса живых существ, но и во всех телах,
 которые колеблются между крайностями удовольствия и неудовольствия, желанием 
добиться более свободного, неограниченного и широкого существования и страхом 
совсем разбить рамки, определяющие внешне их существование и положение.

§ 19. Цель науки, особенно естествознания
Истинная и разумная цель науки - приносить пользу человеческой жизни, обогащать 
её новыми изобретениями и сокровищами. Поэтому цель её не удовлетворение 
любопытства и забава или же слава и почет, способность хорошо болтать и спорить 
или добывание денег и хлеба. Наука должна быть не местом отдыха для духа, 
терзаемого любопытством, или увеселительной прогулкой, или высокой башней, с 
которой можно с презрением смотреть вниз, или крепостью и траншеей для борьбы, 
или мастерской для наживы и корысти, но богатым складом товаров, сокровищницей 
к чести творца всех вещей и на пользу человечеству. Поэтому цель науки есть 
соединение спокойного созерцания с практической деятельностью, соединение, 
подобное соединению обеих благородных планет, Сатурна, князя спокойного 
созерцания, и Юпитера, князя деятельной жизни.
 О точке зрения Бэкона сравнительно с позднейшей физикой и отдельными вопросами 
её ср. Фишера "История физики, начиная с возрождения наук и искусств и пр.", т. 
I, стр. 35-40, 54-58, 62-67 и так далее. Здесь Бэкон, конечно, ещё сильно 
отстает. Особенно поразительно, что, как замечает и Фишер, Бэкон, которому, 
конечно, были известны открытия Галилея о тяжести, механическом движении, 
давлении и ударе, имеет о них очень плохие и малоопределённые понятия и что он 
ещё соглашается с неподвижностью Земли или по крайней мере не имеет 
определенного мнения по этому вопросу. Поэтому естествознание но имеет иной 
цели, как прочнее обосновать и расширить мощь и господство человека над 
природой. Но это господство человека над природой зависит только от искусства и 
науки. Ведь человек имеет лишь столько силы, сколько он знает, его знание и 
умение совпадают, ибо господствует над природой лишь тот, кто к ней 
прислушивается (подчиняет ей свой рассудок). Без знания причины нельзя 
произвести действия, ибо то, что в познании имеет для нас значение причины, в 
применении к делу служит лишь средством, правилом или руководством для его 
правильного выполнения; Cogitata et visa Мысли и перспективы, р. 592; Impet. 
phil"p.684).

§ 20. Сущность науки вообще, её величие и действие на человека
Сущность науки состоит в том, что она является отображением бытия. Поэтому все, 
что достойно существования, достойно также познания; и самые низкие и гнусные 
вещи могут с таким же правом быть предметом науки, как самые драгоценные и 
величественные, ибо низкое и пошлое существует так же, как величественное. 
Наука вовсе не пятнает себя этим, как солнце, освещающее в равной степени 
клоаки и дворцы. Наука не Капитолий, не пирамида, воздвигнутая для чести и 
гордости человека, но священный храм, построенный по образцу мира в 
человеческом разуме.
Наука есть отображение истины. Ибо истина бытия и истина познания тождественны 
и различаются друг от друга не более, чем прямой и отраженный луч.
Действия науки на человека не менее возвышенны, чем сущность её. Именно наука