разглагольствования. На твой вопрос Протагор или кто-то за него ответил бы:
"Благородные юноши и старцы, это вы разглагольствуете, усевшись в кружок и 
замешивая
в дело богов, а ведь я-то их исключаю из своих рассуждений и книг, не касаясь 
того,
существуют они или не существуют ; вы же повторяете то, что нравится толпе: 
дескать,
ужасно, если в мудрости ни один из людей ничем не отличается от любой скотины. 
И
вместо того чтобы приводить неопровержимые доказательства, вы довольствуетесь
вероятностью, а ведь если бы Феодор или какой-либо другой геометр стал 
пользоваться
ею в геометрии, грош была бы ему цена". Вот теперь уже вы с Феодором смотрите, 
можете
ли вы пользоваться правдоподобием и вероятностью в столь важных рассуждениях?

Теэтет. Нет, Сократ, ни ты, ни мы не признали бы это правильным.

Сократ. В таком случае, видимо, надо идти иным путем, следуя сказанному вами с
Феодором.

Теэтет. Да, конечно, иным.

Сократ. Тогда давайте посмотрим, тождественны ли знание и ощущение или различны.

Ведь к этому было направлено все наше рассуждение и ради этого мы сдвинули всю 
эту
нелепую громаду. Не правда ли?

Теэтет. Разумеется.

Сократ. Итак, давайте договоримся: то, что мы ощущаем зрением или слухом, все 
это мы
одновременно и познаем? Например, если мы будем слушать речь чужеземцев, не 
зная
языка, то скажем ли мы, что не слышим того, что они произносят, или что и 
слышим и
знаем, о чем они говорят? И также, не зная их письма, будем ли мы утверждать, 
глядя на
буквы, что их не видим или же что знаем их, поскольку видим?

Теэтет. По крайней мере, Сократ, мы бы сказали, что знаем то, что мы в них 
видим и
слышим. Во втором случае это очертания и цвет букв - их мы видим и знаем; а в 
первом -
высота или низкость звуков: мы с ее слышим, и тем самым она нам известна. Того 
же, чему
обучают грамматики и переводчики, мы не ощущаем ни зрением, ни слухом и не 
знаем.

Сократ. Прекрасно, Теэтет; не стоит больше и спорить с тобой об этом, а то ты
возгордишься. Взгляни лучше вот на какой довод и подумай, как нам его 
опровергнуть. •

Теэтет. Какой же?

Сократ. А вот: если кто спросит, возможно ли, чтобы кто-то, что-то узнав и 
сохраняя это в
памяти, не знал бы того самого, что помнит, в то самое мгновение, когда он 
помнит? Но,
видно, я слишком многословен, а спросить я хотел вот что: может ли быть кому-то
неизвестным то, что он постиг и помнит?

Теэтет. Как это, Сократ? Ты говоришь что-то несуразное.

Сократ. Вероятно, я несу вздор? Но ты посмотри: разве ты не утверждаешь, что 
видеть -
значит ощущать и что зрение есть ощущение?

Теэтет. Да, утверждаю.

Сократ. Но из этого разве не следует, согласно недавнему рассуждению, что 
видящий что-
либо тотчас становится знающим это?
{20}
Теэтет. Да.

Сократ. Дальше. Называешь ли ты что-либо памятью?

Теэтет. Да.