Симмий подтвердил.

— И уж подавно ей и не двинуться, и не прозвучать вопреки составным частям, 
одним
словом, никакого противодействия им не оказать?

Да, ни малейшего.

— Пойдем дальше. Всякая гармония по природе своей такова, какова настройка?

— Не понимаю тебя.

— Ну, а если настройка лучше, полнее — допустим, что такое возможно, — то и 
гармония
была бы гармонией в большей мере, а если хуже и менее полно, то в меньшей мере.

— Совершенно верно.

— А к душе это приложимо, так чтобы хоть ненамного одна душа была лучше, полнее
другой или хуже, слабее именно как душа?

— Никак не приложимо!

— Продолжим, ради Зевса. Про душу говорят, что одна обладает умом и 
добродетелью и
потому хороша, а другая безрассудна, порочна и потому дурна. Верно так 
говорится или
неверно?

— Да, верно.

— А если душу считать гармонией, как нам обозначить то, что содержится в душах 
—
добродетель и порочность? Назовем первую еще одной гармонией, а вторую
дисгармонией? И про хорошую душу скажем, что она гармонична и, будучи сама
гармонией, несет в себе еще одну гармонию, а про другую — что она и сама
негармонична, и другой гармонии не содержит?
{32}
— Я, право, не знаю, как отвечать, — промолвил Симмий. — Однако же ясно: раз мы 
так
предположили, то и скажем что-нибудь вроде этого.

— Но ведь мы уже признали, — продолжал Сократ, — что ни одна душа не может быть
более или менее душою, чем другая, а это означает признать, что одна гармония 
не может
быть более, полнее или же менее, слабее гармонией, чем другая. Так?

— Именно так.

— А что не есть гармония более или менее, то не должно быть и настроено более 
или
менее. Верно?

— Верно.

— А что не настроено более или менее, будет ли это причастно гармонии в большей 
или
меньшей степени, нежели что-то иное, или одинаково?

— Одинаково.

— Значит, душа, раз она всегда остается самой собою и не бывает ни более ни 
менее
душою, чем другая душа, не бывает и настроенной в большей или меньшей степени?

— Да, не бывает.

— И если так, [одна душа] не может быть причастна гармонии или дисгармонии 
более
полно, [чем другая]?

— Выходит, что нет.

— Но повторяю, если так, может ли одна душа оказаться причастной порочности или
добродетели более полно, чем другая? Ведь мы признали, что порочность — это
дисгармония, добродетель же — гармония.

— Никак не может.