— А увидев нарисованного Симмия, вспомнить самого Симмия?

— И это возможно.

— Не следует ли из всего этого, что припоминание вызывается когда сходством, а 
когда и
несходством?

— Следует.

— И если мы припоминаем о чем-то по сходству, не бывает ли при этом, что мы
непременно задаемся вопросом, насколько полно или, напротив, неполно это 
сходство с
припоминаемым?

— Непременно бывает.

— Тогда смотри, верно ли я рассуждаю дальше. Мы признаем, что существует нечто,
называемое равным, — я говорю не о том, что бревно бывает равно бревну, камень 
камню
и тому подобное, но о чем-то ином, отличном от всего этого, — о равенстве самом 
по
себе. Признаем мы, что оно существует, или не признаем?

— Признаем, клянусь Зевсом, да еще как! — отвечал Симмий.

— И мы знаем, что это такое?

— Прекрасно знаем.

— Но откуда мы берем это знание? Не из тех ли вещей, о которых мы сейчас 
говорили?
Видя равные между собою бревна, или камни, или еще что-нибудь, мы через них
постигаем иное, отличное от них. Или же оно не кажется тебе иным, отличным? 
Тогда
взгляни вот так: бывает, что равные камни или бревна хоть и не меняются 
нисколько, а все
ж одному человеку кажутся равными, а другому нет?
{16}
— Конечно, бывает.

— Ну, а равное само по себе — не случалось ли, чтобы оно казалось тебе неравным,
 то
есть чтобы равенство показалось тебе неравенством?

— Никогда, Сократ!

— Значит, это не одно и то же, — сказал Сократ, — равные вещи и само равенство.

— Никоим образом, на мой взгляд.

— И однако же, знание о нем ты примысливаешь и извлекаешь как раз из этих 
равных
вещей, как ни отличны они от самого равенства, верно?

— Вернее не скажешь, — отвечал Симмий.

— И между ним и вещами может существовать либо сходство, либо несходство?

— Разумеется.

— Впрочем, это не важно, — заметил Сократ. — Но всякий раз, когда вид одной 
вещи
вызывает у тебя мысль о другой, либо сходной с первою, либо несходной, — это
припоминание.

— Да, несомненно.

— А скажи, — продолжал Сократ, — с бревнами и другими равными между собою
вещами, которые мы сейчас называли, дело обстоит примерно так же? Они
представляются нам равными в той же мере, что и равное само по себе, или им 
недостает
этого равного, чтобы ему уподобиться?

— Недостает, и очень, — отвечал Симмий.

— Тогда представь себе, что человек, увидев какой-нибудь предмет, подумает: "То,
 что у
меня сейчас перед глазами стремится уподобиться чему-то иному из существующего,