наделенное
ими нельзя назвать производным от них именем; например, способный к бегу или к
кулачному бою, называемый так в силу своей природной способности, не называется
производным от какого-либо качества именем, ибо для способностей, благодаря
которым эти люди называются именно такими, нет названий в отличие от искусств,
по которым кого-то называют способным к кулачному бою или к борьбе в силу их
наклонностей: ведь говорят об искусстве кулачного боя и об искусстве борьбы, а
тех, кто расположен к ним, называют такими-то и такими-то т.е. производным от
этих искусств именем.

Иногда же хотя качество и имеет название, но то, что называется в соответствии 
с
ним, называется но производным от него именем; так, от добродетели (arete) -
хороший (spoydaios); в самом деле, хороший называется так потому, что он
обладает добродетелью, но назван он именем, не производным от добродетели.
Однако это бывает не часто. Итак, такими-то и такими-то [вещи] называются в
соответствии с перечисленными видами качества производными от них именами или
именами, образованными от них как-то иначе.

У качества бывает и противоположность; так, справедливость противоположна
несправедливости, белизна - черноте, и все остальное таким же образом, равно 
как
и все то, что названо по ним таким-то и таким-то, например несправедливое
противоположно справедливому и белое - черному. По это имеет место но во всех
случаях. В самом деле, огненно-красному, или бледно-желтому, или другим 
подобным
цветам нет ничего противоположного, хотя они качества. Далее, если одна из двух
противоположностей ость качество, то и другая будет качеством. И это становится
ясным, если привлечь к рассмотрению остальные категории. Так, если
справедливость противоположна несправедливости, а справедливость есть качество,
{15}
то, значит, и несправедливость - качество; в самом деле, ни одна из остальных
категорий не подходит к несправедливости - ни количество, ни отношение, ни 
"где"
и вообще ничего из них, кроме качества. Точно так же обстоит дело и с 
остальными
противоположностями у качества. Качества допускают большую и меньшую степень. 
Об
одном белом говорят, что оно более бело или менее бело, чем другое, и об одном
справедливом - что оно более справедливо или менее справедливо, чем другое. Да 
и
самому качественно определенному доступно приращение, ибо нечто, будучи белым,
может стать еще более белым; однако не всегда так, а лишь большей частью. В
самом деле, вызывает сомнение, можно ли сказать, что одна справедливость есть
большая или меньшая справедливость, чем другая; и точно так же и относительно
всякого другого свойства или состояния. Ведь некоторый спорят об этом: они
утверждают, что, конечно, одну справедливость (или одно здоровье) никак нельзя
называть большей или меньшей справедливостью (или здоровьем), нежели другую, но
один человек обладает здоровьем в меньшей мере, чем другой, и справедливостью в
меньшей мере, чем на другой, и точно так же умением читать и писать и 
остальными
свойствами и состояниям. Но по крайней мере то, что называется по ним, 
бесспорно
допускает большую и меньшую степень; в самом деле, об одном говорят, что он
владеющий искусством чтения и письма в большой морс, чем другой, а также что оп
более здоров и справедлив, и точно так же в других случаях.

Между том "треугольное" и "четырехугольное", как и всякая другая фигура, не
допускает, видимо, большую степень. Ведь все, что принимает определение
треугольника или круга, есть треугольник или круг в одинаковой мере, а из того,
что не принимает такого определения, нельзя одно называть [треугольником или
кругом] в большей степени, нежели другое; в самом теле, квадрат нисколько не в
большей степени круг, нежели разносторонний многоугольник, ибо ни тот ни другой
не принимает определения крута. И вообще, если оба не принимают определения
предлежащего [предмета], то один не может быть назван им в большей степени,
нежели другой. Таким образом, не все качественно определенное допускает большую
и меньшую степень.

Итак, из указанных выше черт ни одна не составляет особенности качества. О
сходном же и несходном говорится только в отношении качеств. В самом деле, одно
сходно с другим лишь постольку, поскольку оно есть нечто качественно
определенное; поэтому особенностью качества будет то, что о сходном и несходном
говорится лишь в отношении его.

Не следует при этом смущаться, если кто-то скажет, что мы, имея намерение
говорить о качестве, сопричисляем к нему и много соотнесенного: ведь мы
говорили, что свойства и состояния принадлежат к соотнесенному. Дело в том, что
почти у всех них роды, правда, суть соотнесенное, но ни одно отдельное свойство
и состояние не есть соотнесенное. В самом деле, относительно знания как рода
говорится, что то, что оно есть, оно есть в связи с другим (ведь говорят: