инами города и сумел завоевать 
всеобщее уважение и признание.
	После этих событий слава Пифагора неизмеримо возросла, он приобрел себе многих 
учеников среди не только мужчин, но и женщин Кротона, равно как и в лице 
властителей и царей из соседней варварской страны.
	Кротонцы оказались вполне восприимчивы к учению Пифагора. Вскоре 600 человек, 
приобщившихся к предписанному им образу жизни и побужденных к занятиям 
философией, арифметикой, геометрией, астрономией и физикой, музыкой и гармонией,
 стали его слушателями (AKOY?MATIKOI), а наиболее успешно продвигавшиеся в 
обучении — учениками (MA?HMATIKOI).
	Они построили огромный дом «совместного слушания» (OMAKOEION), сами 
организовали общину (KOINON), приняли от Пифагора законы и предписания так, 
словно они исходили от самого бога.
	Пифагор учил и много говорил о всеобщей и всеохватной любви (Ф???А, ЕР??); о 
богах, даймонах и героях; о космосе, о небе и земле; о всевозможных видах 
движения небесных сфер, светил-шаров; о загораживании одних небесных тел 
другими и затмениях; об отклонениях от правильного движения; об 
эксцентриситете4 и эпициклах5, о творениях видимых и невидимых. Подобное знание 
преподавалось эллинам, чтобы они могли осмыслить истоки и начала подлинно 
целого6.
	Среди акусматиков и математиков Пифагора были виднейшие политические деятели 
Великой Греции, известные законодатели, философы, музыканты и драматурги. Они 
изменили к лучшему политическую жизнь в городах Италии и Сицилии и перенесли 
эти новшества в Элладу. Через своих учеников, законодателей, Пифагор 
содействовал восстановлению порядка в полисах и их благоустройству.
	Пифагор обнаружил способы лечения душ учеников музыкой. Для этого они 
вслушивались в музыку космоса7 и упорядочивали свой ум, настраивая его на 
музыкальное звучание космоса. Пифагору было известно также немало других 
способов очищения души. Так однажды он обуздал спондеической мелодией8 
буйствовавшего от любви юношу. Известны неоднократные случаи, когда Пифагор 
демонстрировал чудеса вразумления животных.
	
	11. В сердце рождается божественное дитя — всеобщая любовь. Эта любовь 
становится зримой. Пифагорово Я отождествляется с божественной самостью и 
осознает себя в ней. Пифагор чист и прозрачен, как кристалл. В своих мыслях и 
делах он раскрывает всеобщую любовь (Ф???А)
	Ученики и слушатели причислили Пифагора, как благого и человеколюбивого 
даймона9, к богам. Одни называли его Пифием10, другие Аполлоном 
Гиперборейским11, третьи Пеаном12 — врачевателем богов и человеческих душ, 
четвертые — одним из населяющих Луну даймонов, пятые — олимпийским богом, 
явившемся в человеческом образе для исправления рода смертных и всеобщей пользы.

	Многие полагали также, что большее благо, чем то, что было даровано богами 
через Пифагора, не являлось прежде и не явится когда-либо еще. Именно тогда и 
возникло убеждение, что существует четыре типа одухотворенных существ — боги, 
герои, даймоны, т. е. существа подобные Пифагору, и простые люди.
	Школа Пифагора была очень престижной, и немало людей стремились в нее лишь для 
того, чтобы попасть в ряды духовной и политической элиты и возвысить себя в 
глазах окружающих сограждан. Таких Пифагор особенно тщательно испытывал и 
многим отказывал, чем нажил себе немало врагов.
	Он приобрел себе многих учеников в лице царей и властителей из соседних 
варварских стран — Леукании13, Мессапии14, Певкетии15, Пикена16, Рима17 и 
Тиррении18. Известен он был на Тринакии и в Кархедоне19, молва о нем достигла 
галатов20 и кельтиберов21.
	Знали его и в Элладе. Особенно полюбился он эллинам, когда приезжал на 
Олимпийские игры. Вообще, пока Пифагор жил в Кротоне, семеро кротонцев четыре 
Олимпиады подряд одерживали победы в беге.
	Говорят, Пифагор впервые назвал любомудрие этим именем, а себя — философом, 
разговаривая в Сикионе22 с сикионским или флиунтским тираном Леонтом23: по его 
словам, никто не мудр, кроме бога.
	Пифагор и Абарид24, по свидетельству некоторых авторов, содействовали 
свержению тирании Фаларида25 в Акраганте, чем избавили эллинов от многих бед и 
утвердили в Италии и Сицилии благоприятную для граждан городов политическую 
стабильность.
	Вскоре авторитет Пифагора был настолько велик, что граждане Кротона не 
приступали ни к какому делу, не посоветовавшись с ним, вынуждая его принимать 
активное участие в общественной жизни, участвовать в общественных мероприятиях 
и посольствах.
	В то время у сибаритов появился демагог26 Телис. Своими обвинениями против 
высшей знати он убедил сибаритов отправить в изгнание пятьсот самых богатых 
граждан, а их имущество конфисковать. Изгнанники прибыли в Кротон и припали к 
алтарям, стоявшим на агоре27, с мольбой о защите. Тогда Телис отправил к 
кротонцам послов с требованием либо выдать изгнанников, либо ждать войны.
	Было созвано народное собрание для обсуждения вопроса, следует ли выдать 
просителей сибаритам или отважиться на войну с более сильным противником. 
Синклит и народ28 пребывали в нерешительности. Поначалу мнение большинства 
склонялось к выдаче просителей ввиду угрозы войны. Но после того как философ 
Пифагор подал совет спасти изгнанников, их мнение переменилось, и кротонцы 
приняли беглецов, выбрав войну.
	Сибариты пошли на них войском в три мириады (тридцать мириад?)29, кротонцы 
выставили против них одну мириаду (десять мири