ома, что она входит во всякий наш жизненный опыт.
 Вайшешика принимает ее как простую аксиому, не требующую ни ее обсуждения, ни 
доказательств. Все реальное является либо субстанцией, либо ее атрибутом. 
Атрибуты суть зависимые аспекты реальности, не способные к независимому 
существованию, и заключают в себе наиболее необходимую форму живой субстанции, 
к которой они принадлежат. Существование множественности субстанций, каждая из 
которых вполне самостоятельна и независима от всех остальных, принимается как 
предписываемое здравым смыслом, хотя мы не можем удовлетворительно 
сформулировать понятие того, что такое субстанция сама по себе. 

Наивная теория субстанции и качества таит в себе бездонную пропасть нерешенных 
проблем. Субстанция определяется как субстрат качества237. Следовательно, 
качества не имеют самостоятельного существования. Мысленно мы различаем 
субстанцию и качество, но нет необходимости предполагать, что качества и 
действия обладают более высокой степенью реальности, чем общность, особенность 
и т.д. Вайшешика, однако, допускает, что субстанции могут существовать отдельно 
от какого-либо качества. Считается, что в первый момент творения субстанция 
остается без каких-либо качеств – предположение, существующее благодаря тому, 
что метафизическое тождество субстанции не то же самое, что перманентное 
тождество ее свойств. Сущность субстанции, которая делает ее тем, чем она 
является, имеет мало отношения к перманентным качествам, которые являются ее 
особенностями и характеристиками. Неизменность качеств не существенна для того, 
чтобы она оставалась тем, что есть. Особые качества субстанций рассматриваются 
как следствия, то есть качества выводятся из субстанции, но как может 
субстанция стать причиной, то есть производить нечто отличное от самое себя? То,
 что находится за пределами всех положительных и конкретных качеств, является 
для нашего мышления лишенным всякого содержания. Это – неизвестное х, 
предполагаемое "я не знаю что", лежащее по ту сторону всех качеств. Глубоко 
вкоренившаяся в нас традиция мышления склоняет нас к мысли придать большую 
реальность субстанции, нежели качествам. Вайшешиковские субстанции представляют 
собой неизвестный субстрат, ответственный за качества опыта, результат 
возможных спекуляций, но не научное наблюдение. Но вайшешика считает также, что 
вещь утратила бы свою природу, если бы она потеряла свои качества. Считается, 
что отношение между субстанцией и качеством будет одним из отношений самавайи, 
то есть одно не может существовать без другого238. 

Шанкара критирует такой взгляд на отношения между субстанцией и качеством. Если 
они неразрывно связаны, то неразрывность должна быть введена в отношения места, 
времени или природы. Они не являются неотделимыми по месту, ибо тогда, например,
 ткань, вытканная из нитей, занимает место только нитей, а не ткани, в то время 
как качества ткани, такие, как ее цвет, занимают место как раз ткани, а не 
нитей239. Если сущностью отношения самавайи является неразрывность во времени, 
то например, правый и левый рога коровы находились бы именно в таких отношениях.
 Если это неразрывность в природе или характере, то стало бы невозможно делать 
дальнейшие различия между субстанцией и качеством, поскольку эти два суть 
одно240. 

Если субстанция зависит от своих качеств, тогда она не является действительно 
независимой. Субстанция не только объединяется со своим качеством отношением 
самавайи, но все субстанции объединяются общим понятием субстантивности, а 
отделение субстанции таким же способом объединяется понятием своего 
собственного класса241. Мы не воспринимаем субстанцию отдельно от качеств, а 
допущение чего-то такого, что оставалось бы неизменным при изменении качеств, 
является алогичным242. Если мы примем нашу установку на качества, которые 
изменяются, тогда не может быть никакой постоянной субстанции. Лист, который 
сегодня зелен и полон соков, завтра начнет увядать и желтеть, а послезавтра 
высохнет и почернеет. Мы не можем сказать, какое качество листа является 
постоянным. Вся история философии доказывает, что подспудная подоплека вещи 
является непроницаемой тайной243. Мы никогда не сможем понять, что такое 
субстанция вне связи ее с ее качествами и поведением. В мире жизненного опыта 
мы обязаны применять категории субстанции и качества, хотя существование нельзя 
свести к качествам, а кроме того, субстанция, как считает вайшешика, ничего 
собой не представляет отдельно от своих качеств. Мы можем определить субстанцию 
только по ее качествам. Мы можем различать вещи по их различным свойствам. Мы 
только до тех пор говорим о субстанции как об одном и том же в разное время, 
пока она сохраняет те же самые свойства. Когда мы находим различные 
качественные группы, мы говорим, что имеем дело с различными вещами. Субстанция 
относится к стабильным элементам нашего жизненного опыта. Души и атомы, 
пространство, время, акаша и манас относятся к постоянным факторам нашего 
жизненного опыта. 

Вайшешика старается охватить все аспекты жизненного опыта и включить их в общую 
схему. Видимый мир имеет базис, не зависящий от воспринимающего. Отношения 
являются реальными в том смысле, что они не создаются в мозгу человека. 
Вайшешика не думает, что опыт приходит к нам как простое многообразие. Он 
обосновывается законами, которые не просто навязаны ему. Категории качества, 
действия, общности, особенности и присущности являются зависимыми (ашрита), а 
субстанция представляет собой независимую сущность, от которой они все зависят 
(ашрая). Субстанции являются абсолютно самостоятельными. Вечные субстанции, 
которые причинны, не есть истинные субстанции. Теория девяти субстанций 
становится центральным тезисом плюрализма вайшешики. Эти девять вечных 
субстанций будут тем, что профессор Уайтхед называет научными объектами в 
отличие от перцептивных объектов и данных ощущений. Их значение состоит в том, 
что они объясняют и систематизируют данные восприятия, делают воспринимаемую 
чувствами п