вно и 
очевидных различий в моральном и интеллектуальном развитии верующих, которые не 
могут достичь сразу высшей премудрости. Позиции упанишад определяет и следующий 
фактор: их целью была не наука или философия, а праведная жизнь. Они стремились 
освободить дух от уз плоти, чтобы дать ему возможность наслаждаться общением с 
богом. Интеллектуальная дисциплина была вспомогательным средством для 
достижения святости жизни. Кроме того, оставалось чувство почтения к прошлому. 
Ведийские пророки были блаженной памяти древними, и нападать на их доктрины 
значило бы поступать нечестиво. Таким путем упанишады стремились примирить 
идеалистическую философию с догмами утвердившейся теологии. 

Источники человеческой духовной проницательности двояки: объективные и 
субъективные – чудеса внешнего мира и стремления человеческой души [23]. В 
ведах привлекает внимание обширный порядок и движение природы. Их боги 
представляют собой космические силы. В упанишадах мы возвращаемся к 
исследованию глубин внутреннего мира. 

"Самодовлеющее воздействует на источники чувств, так что они обращаются наружу; 
поэтому человек смотрит вовне, а не внутрь самого себя; однако некоторые 
мудрецы, с закрытыми глазами и желанием бессмертия, видят себя по ту сторону"14.
 

От внешних физических факторов внимание перемещается к внутреннему бессмертному 
я, находящемуся как бы; позади ума. Чтобы увидеть яркий свет, нам не нужно 
смотреть на небо; чудесный огонь заключен внутри души. Душа человека – как 
замочная скважина, через которую виден ландшафт всей вселенной, акаша внутри 
сердца, прозрачное озеро, отражающее истину. Изменение точки зрения вызывает 
логически следующие изменения. Не так называемые боги, а истинный живой бог, 
Атман, достоин поклонения. Бог обитает в сердце человека. "Брахманах кошо'си"15 
– ты есть оболочка Брахмана. 

"Кто бы ни почитал другое божество так, как будто оно было другое, другого "Я 
есмь" он не знает"16. 

Внутреннее бессмертное я и великая космическая сила – это одно и то же. Брахман 
– это Атман, и Атман – это Брахман. Верховная сила, посредством которой все 
вещи получают бытие, – это и есть сокровенное я в каждом человеческом сердце17. 
Упанишады не поддерживают теорию благости в том смысле, как это принято в ведах.
 Мы не обращаемся к ведийским богам, которые были источником материального 
благополучия, увеличивающего счастье, но только молимся об освобождении от 
скорби. 

Акцентирование скорби иногда истолковывается как показатель своего рода 
пессимизма со стороны индийских риши. Но это не так. Религия вед была, 
несомненно, более радостной, но это была низшая форма религии, где мысль 
никогда не проникала под внешний покров вещей. Это была религия, выражавшая 
восторг человека от существования в мире, полном удовольствий. Боги вызывали не 
только страх, но и доверие. Жизнь на земле была простой и сладостной 
безгрешностью. Духовные стремления души осуждают легковерное довольство и 
вызывают размышления о цели человеческого существования. Неудовлетворенность 
действительностью – необходимая предпосылка каждого морального сдвига и 
духовного возрождения. Пессимизм упанишад – это условие всякой философии. 
Преодолеть неудовлетворенность – это значит дать человеку возможность избежать 
его. Если же нет исхода, если не добиваются освобождения, тогда 
неудовлетворение озлобляет. Пессимизм упанишад не настолько развился, чтобы 
подавить все стремления и породить застой. Оставалось достаточно веры в жизнь, 
чтобы поддержать всякое искреннее стремление к истине. По выражению Барта: 

"В упанишадах гораздо больше духа спекулятивных дерзаний, чем чувства страдания 
и апатии"18. "В самом деле, в упанишадах мало явных упоминаний о ничтожестве 
жизни, заключенной в оковы непрерывного кругооборота смерти и рождения. И их 
авторы спасаются от пессимизма чувством радости от искупительной миссии, 
проповедуемой ими"19. 

Формулирование теории сансары, или перерождения, не является доказательством 
пессимизма упанишад. Жизнь на земле – это средство самоусовершенствования. Мы 
должны подчиняться дисциплине сансары в наших стремлениях к достижению высшей 
радости и полному обладанию духовной истиной. То, что дает интерес к жизни, 
представляет собой высший мотив радости радость победы над собой. Сансара 
является только последовательным рядом духовных возможностей. Жизнь – это 
стадия в духовном совершенствовании, ступень в переходе к бесконечному. Это – 
время для подготовки души к вечности. Жизнь – не пустой сон, и мир – не бред 
духа. В более поздних версиях о возрождении души в индийской мысли мы не 
замечаем этого облагораживающего идеала, и рождение становится результатом 
ошибки души, а сансара приковывающей цепью. 
На этапе жизни, представленном брахманами, простая религия ведийских гимнов 
представляла какое-то жертвоприношение. Отношения людей с богами были 
формальными; все сводилось к вопросу дать и взять, к прибыли или убытку. 
Возрождение духовности стало потребностью века, погрязшего в формализме. В 
упанишадах мы находим возвращение к свежим источникам духовной жизни. Они 
провозгласили, что душа не достигнет спасения жертвоприношениями. Спасение 
может быть достигнуто толь