|
ия, которого
можно достичь только в итоге, а лишь тенденцию у ищущего подвергать все
сомнению, склонность к метафизике, которая не признает за абсолютно реальное
все видимое. Ищущий истину должен обладать исследовательским духом, чтобы все
подвергать проверке живым воображением, которое могло бы извлекать истину из
массы, казалось бы, разобщенных фактов, и привычкой к размышлению, которая не
позволит его уму бесплодно растрачивать свои силы. Вторым условием является
отказ от желания наслаждаться плодами действий либо в настоящей, либо в будущей
жизни. Это условие требует отрешения от всех мелких желаний, личных мотивов и
практических интересов. Для познающего ума размышление или исследование есть
его единственная цель. Правильно использовать интеллект означает понимание
вещей, как хороших, так и плохих. Философ – это естествоиспытатель, который
должен следить за движением вещей, не преувеличивая добро и не преуменьшая зло
в угоду своим предрассудкам. Он должен стоять вне жизни и созерцать ее. Говорят
также, что философ не должен любить настоящее или будущее. Только тогда он
может рискнуть всем во имя своего ясного мышления и беспристрастного мнения и
развить объективный взгляд на мироздание, соединенный с преданностью фактам.
Чтобы достичь этого настроения, его душевный мир должен претерпеть изменения,
что требуется третьим условием, согласно которому философ испытывает чувство
радости, приобретая сдержанность, отрешенность, терпение, спокойствие духа и
веру. Только обученный ум, всецело управляющий телом, может всю жизнь
предаваться исследованиям и размышлениям, ни на мгновение не выпуская объект из
поля зрения и не поддаваясь какому-либо земному искушению. Добивающийся истины
должен обладать необходимым мужеством потерять все во имя своей высшей цели. В
самом деле, он должен подчинятся суровой дисциплине, отвергать наслаждение,
испытать горе и презрение. Дисциплина духа, включающая безжалостный
самоконтроль, даст возможность искателю истины достичь своей цели – свободы.
Стремление к мокше, или освобождению, – есть четвертое условие. Метафизически
настроенный человек, упражняющий свой ум и отрекшийся от всех своих желаний,
имеет только одно всепоглощающее стремление – осуществить цель или постичь
вечное. Народ Индии питает столь глубокое уважение к философам, прославившимся
могуществом познания и силой интеллекта, что преклоняется перед ними.
Пророческие души с благородной страстью к истине, проводящие долгие дни и
бессонные ночи в упорных стараниях постичь тайны мира и найти способ их
выразить, – это философы в подлинном смысле этого слова. Они постигают
жизненный опыт на благо человечества, которое вечно благодарно им.
Благоговение к прошлому является другой национальной чертой индийцев. В долгом
шествии веков проступает определенная настойчивость характера, упорное
стремление ничего не утратить. Сталкиваясь с новыми культурами или с быстрым
прогрессом знаний, индийцы не поддаются минутному искушению, а крепко держатся
за свои традиционные верования, перенося, насколько это возможно, новое в
старое. Этот консервативный либерализм является тайной успеха индийской
культуры и цивилизации. Из великих мировых цивилизаций, поседевших от веков,
лишь индийская цивилизация продолжает существовать. О великолепии египетской
цивилизации можно узнать только из сообщений археологов и чтения иероглифов.
Вавилонская империя со своими чудесами науки, ирригационным и инженерным
искусством является ныне не чем иным, как грудой развалин. Великая культура
древнего Рима с его политическими институтами и идеалами закона и равенства
принадлежит в значительной степени к прошлому. Индийская же цивилизация,
которая даже по самым скромным подсчетам насчитывает 4 тысячи лет, в своих
основных чертах все еще существует. Восходя к ведийскому периоду, эта
цивилизация в одно и то же время является и юной и древней. Юность возвращалась
к ней всякий раз, когда этого требовала история. Когда происходит изменение,
оно не осознается. Но раз оно произошло, оно претендует лишь на то, чтобы быть
новым названием для старого образа мышления. В Ригведе мы увидим, как
религиозное сознание арийских завоевателей усваивает воззрения туземцев. В
Атхарваведе мы находим, что боги неба и солнца, огня и ветра, которым
поклонялись арийские племена от Ганга до Геллеспонта, дополнились
неопределенными космическими божествами. Упанишады рассматриваются как
возрождение или скорее воплощение того, что находилось уже в ведийских гимнах.
Бхагавадгита претендует на то, чтобы подвести итоги учению упанишад. Индийский
эпос представляет соединение глубочайших религиозных представлений величайшей
важности с ранним культом природы. Уважать в человеке дух благоговения к
старому – значит содействовать успеху нового16. При этом сохраняется старый дух,
но не старые формы. Это стремление сохранить прообраз старого привело к
модному утверждению, что Индия статична. Человеческий ум никогда не
останавливается в своем развитии, хотя он и не признает полного разрыва с
прошлым.
Это глубокое уважение к прошлому породило преемственность в индийской мысли,
естественная набожность которой является связующим звеном между веками.
Индийская культура – продукт вековых изменений, произведенных сотнями поколений.
Некоторые века были долгими, застойными и мрачными, другие – краткими,
быстрыми и радостными, но каждый из них внес что-то новое в великую и богатую
традицию, которая все еще живет, хотя и несет в себе следы мертвого прошлого.
Быстрое развитие индийской философии сравнивают с течением потока, который,
радостно струясь из своего источника среди горных вершин, несется через
тенистые долины и равнины, увлекая в своем властном течении меньшие потоки.
Мчится поток, полный величия и спокойной силы, через земли и народы, на чьи
судьбы он влияет, неся на своей груди тысячи кораблей. Кто знает, где и когда
этот могучий поток, шумно и радостно катящий св
|
|