кастовой системы, была локаята. Кастовую дискриминацию отвергали также буддисты 
и ряд других неортодоксальных течений.) 
   Согласно Ведам, Брахма определил для всех "имена, род деятельности (карму) и 
особое положение" (55), т. е. фактически кастовую принадлежность. В ведийских 
мифах Пуруша, тысячеглавый, тысячеглазый, тысяченогий и т. п., являющийся 
своего рода моделью космоса и одновременно человечества, т. е. макро- и 
микрокосма, рождает из духа своего луну, из глаз - солнце, из дыхания - ветер; 
из уст Пуруши возникли жрецы-брахманы, из рук - воинское сословие-кшатрии, из 
бедер - торговый люд-вайшья и, наконец, из ступней - все остальные кастовые 
люди-шудры (за пределами кастового деления остаются "неприкасаемые"). Только 
представители первых трех варн считаются "духовно родившимися", т. е. 
дваждырожденными, а потому имеющими доступ к чтению и изучению Вед. Шудрам 
предписывается служить членам высших каст, и прежде всего брахманам. Шудра "не 
должен накапливать богатств, даже имея возможность [сделать это], так как, 
приобретая богатство, притесняет брахманов" (56). 
   Выход из одной касты и переход в другую при жизни невозможен. Идеальным 
поведением является строгое соблюдение соответствующего кодекса 
("варна-ашрама-дхарма"), способного обеспечить более высокий социальный статус 
в будущем рождении. Ключевое для индуизма и, следовательно, индийского в 
широком смысле образа жизни понятие "ашрама" - представление о жизненных 
стадиях - оформилось еще в период упанишад, т. е. около VIII-VII вв. до н. э. 
Речь идет о четырех ашрамах. Первая - брахмачарья: ученик изучает Веды под 
руководством наставника, поддерживает жертвенный огонь. Знание, воздержание, 
благочестие и подчинение - основные характеристики его поведения. Вторая ашрама 
- грихастха: домохозяин исполняет семейные обязанности (добывание средств к 
жизни, произведение потомства, совершение ритуальных церемоний и т. п.). 
Соответствующие характеристики данной стадии - семья, приобретение, благочестие,
 любовь. Третья ашрама - ванапрастха: лесной отшельник ведет жизнь, 
отличающуюся воздержанием и благочестием. Наконец, четвертая - саньяса: 
нищенствующий аскет, отрекшийся от мира, не общается с людьми, хотя и живет 
подаянием. 
   Кармический детерминизм абсолютен: как у брахмана, так и у вайшья, как у 
кшатрия, так и у шудры- естеством рожденные гуны все их действия определяют. 
   Достигает успеха быстро человек, своей кармой довольный. 
   Даже полный успех в чужой дхарме бесполезен - к своей устремляйся! (57) 
   Причастность человека к дхармическому процессу, "мандат на дхарму", с одной 
стороны, выделяет его из остального мира живого. "Только человек открыт для 
Lдолга"; независимо от того, что общего имеет он с животными, только он 
оказывается связанным с нормами и обязанностями, т. е. дхармой" (58). С другой 
стороны, концепция "варна-ашрама-дхарма" столь жестко регламентирует жизнь 
человека, что не оставляет практически места для свободного выбора: человек 
действует не как самостоятельный блюститель морали, а как "актер" с заранее 
расписанной для него ролью. 
   К сказанному выше стоит добавить следующее. Нередко утверждается, что лишь 
Индия является той страной, где возможно освобождение от смерти и рождения. В " 
Вишну-пуране", например, говорится, что Бхарата - единственная "страна 
ответственного поведения", остальные же "регионы наслаждения" (59). Кроме того, 
примечательно, что термины "ману", "манушья" используются для обозначения не 
всякого представителя рода человеческого, а только ариев в противовес всем 
остальным, причисляемым к разряду варваров - "даса". 
   Указанная выше нормативная, или "коллективистская", модель ориентирована на 
безусловное выполнение норм и правил поведения, направленных на поддержание 
определенного мироустройства. В этих условиях миро- или жизнеутверждающая 
позиция оказывается позицией, сохраняющей то, что предустановлено. Тем самым 
"жизнеутверждение" на деле оборачивается "жизнеотрицанием", ибо тормозится 
всякое волеизъявление и действие, выходящее за пределы нормы, установки, что, 
естественно, в конечном счете тормозит развитие, прогреве. О консервативных 
последствиях соблюдения, в частности, предписаний кастовой системы Макс Вебер 
писал: "Ритуальный закон, в соответствии с которым любое изменение 
профессионального занятия, любое изменение технологии труда могло вести к 
ритуальной деградации, конечно, не мог порождать экономических и технических 
революций из самого себя" (60). 
   Было бы упрощением утверждать, что нормативность полностью. исключает 
жизненно активную позицию. Следует, однако, иметь в виду, что таковая в 
границах "нормативной" модели имеет преимущественно социальную ориентацию: она 
направлена на совершенствование мира, окружающего человека. В этом смысле можно 
говорить о том, что она свидетельствует об определенном оптимизме по поводу 
достижения идеального мироустройства. 
   Напротив, так называемая индивидуалистическая модель формируется под 
воздействием объективных условий, побуждающих к утрате надежд на возможность 
освобождения от страданий, зла и несправедливости. (Речь идет о варианте 
"индивидуалистической" модели, присущей религиозному сознанию и обычно 
тяготеющей к мистицизму.) Человек ищет успокоения, спасения, идеала вне 
окружающей среды. Его усилия направлены на самосовершенствование, которое 
приблизило бы, "слило" его с идеалом трансцендентного Абсолюта. Так совершается 
бегство от мира. 
   В Индии санкционированная священными Ведами кастовая система настолько 
жестко детерминировала жизнь человека, что, кажется, не оставляла каких-либо 
надежд на возможность избавления от страданий иным образом, чем путем разрыва 
сансары - цепи перерождений, выхода за ее пределы. Освобождение из круговорота