включает правильные (санскр. самьяк, пал, самма) воззрение, размышление, речь, 
поведение, средства поддержания жизни, усилие, внимание и сосредоточение. В 
буддийской доктрине восьмеричный путь соответствует четвертой - последней 
"благородной" истине - о способе прекращения страданий.
2 Силлогизм этот, правда, в известной мере уязвим: требуется еще доказать (с 
формальной точки зрения), что человек должен относиться к чужому достоянию (в 
том числе жизни) так же, как к собственному, а не просто признавать его наличие.



142

телей по дхармашастрам ахимса часто занимает первое место, и за ней следуют 
правдивость, честность, чистота, обуздание чувств, также щедрость, сострадание, 
сдержанность и терпение (Законы Ману Х.бЗ, Яджнявалкья-смрити 1.122 и т.д.). 
Идеал ахимсы определяет, согласно тем же текстам, нормы поведения отшельников: 
"лесной житель" (ванапрастха) может приносить жертвы лишь чистыми видами пищи, 
т.е. растительными (Законы Ману VI. 5, 8, 11-12); ему, как и аскету-страннику 
(яти) предписывается обеспечивать безопасность всем живым существам (Законы 
Ману VI.68-69, Васиштха-смрити Х.1-3, Баудхаяна-смрити П.10.17.29-30). В 
комментарии к "Йога-сутрам" 11.30 Вьяса определяет ахимсу в качестве отказа от 
"вреждения" живым существам любым способом и в любое время. Вполне в джайнском 
духе (см. § 1, гл. II) рассуждает он о том, что все остальные виды самоконтроля 
укоренены в ахимсе, могут рассматриваться как средства ее совершенствования и 
должны практиковаться как "дополнительные" средства, призванные довести ее до 
совершенства. В "Санкхья-карике" Ишваракришны (ок. V в.) одним из пороков 
такого способа устранения страдания, как участие в жертвоприношениях, 
объявляется "нечистота", связанная с необходимым для совершения ведийских 
обрядов закланием животных (ст. 2), и этот тезис обстоятельно развивается во 
всех многочисленных комментариях к тексту (данная позиция встретила, правда, и 
весьма серьезную оппозицию - со стороны самой "ортодоксальной" брах-манистской 
системы мимансы - см. ниже) [1].

1 Традиционный идеал ахимсы в новой, модифицированной форме нашел выражение и в 
индийской мысли XX в., прежде всего в идеологии гандизма, где объем понятия 
радикального ненасилия расширяется фактически до гуманизма как такового и 
получает развитие в концепции национально-освободительного движения.


Вторая по порядку добродетель правдивость (санскр. satya - "истина", "правда") 
имеет еще более длинную "родословную". Первые упоминания о ней восходят уже к 
"Ригведе", притом в космологическом контексте: закон [puma) и истина (сатъя), 
родившиеся из космическо-аскетического жара (тапас), начинают космогонический 
процесс (X.190.1). В "Брихадараньяка-упанишаде" правда тождественна дхарме: 
"говорящий дхарму" говорит правду и наоборот (1.4.14). В "Чхандогья-упанишаде" 
правда частично уже отделяется от дхармы, так как знание о дхарме и не-адхарме 
сополагается со знанием об истине и лжи (VII.2.1). Но в том же тексте она 
сохраняет и свое первоначальное "космологическое значение": когда правдивый 
выдерживает испытание, не обжигаясь раскаленным топором, этот


143

факт отождествляется с основой сущего, с действительным, с Атма-ном (VI. 16). 
Как Одна из основных добродетелей правда включается (см. § 1 гл. II) в их 
список в "Бхагавадгите" (XVI.2), где занимает второе место после ненасилия, а 
также в Дхармашастрах: в "Яджнявалкья-смрити" соответствующая ей arjava 
("прямота") следует сразу после добродетели терпения (111.65).

В "Таттвартхадхигама-сутре" Умасвати правдивость включается в добродетели 
джайнского монаха - после "чистоты" и перед самоконтролем (IX.6). Как второй 
обет мирянина она тесным образом соотносится с ненасилием: любая ложь 
"окрашена" определенным действием страстей и потому наносит вред душе. Тем не 
менее и джайны должны были учитывать возможности их несовместимости, например, 
в том случае, когда надо решать, сказать ли правду преступникам, где скрывается 
их потенциальная жертва, или преступить обет правды ради сохранения чужой жизни.
 Джайны предпочитают второй вариант (для мирянина) и полное молчание (для 
монаха). Среди же разновидностей лжи наиболее предосудительна ложь корыстная. 
Ко лжи относятся также лжесвидетельство, распространение слухов, раскрытие тайн 
и даже резкость в речи. Вьяса, комментируя "Йога-сутры" 11.30, определяет 
правду как соответствие речи реальной действительности. Правдивость в речи 
имеет целью благо всех существ, но никак не причинение им вреда. Ложная 
праведность (puriyabhasa - "видимость праведности") превращает даже правдивые 
слова в наихудшее зло. Поэтому следует говорить правду, имея в виду благо всех 
существ. Буддисты учили, что правда - это бессмертная речь, извечный 
нравственный закон и что совершенные "установлены" в правде и дхарме 
(Самъютта-никая 1.189). Как и насилие, ложь многообразна и может включать не 
только вербальные способы искажения истины, но и телодвижения [1].

1 "Истина" из одной из базовых традиционных добродетелей претворилась в