более созвучное современному пониманию: "Всякая жажда славы происходит из тщеты,
 высокомерия, а также честолюбия" [4]; в конечном счете стремление к ней 
представляет угрозу согласию и миру в обществе, потому что порождает 
неравенство и разобщенность между людьми. Главное для Валлы в критике "этики 
славы" показать, что благо здесь отрывается от земного человека, живого и 
чувствующего.

1 Ваяла Л. Об истинном и ложном благе [I, XXXIII- XXXIV] // Валла Л. Об 
истинном и ложном благе. О свободе воли. М., 1989. С. 112-113.
2 Там же [I, XXXVII, 1]. C. 114.
3 Валла Л. Там же [II, VIII, 2: 1]. С. 139.
4 Там же [II, VIII, 8]. С. 141.


Благо человека заключается в жизни, свободной от страданий и забот, а 
источником наслаждения является любовь других людей. Добродетель представляет 
собой умение человека правильно понимать свой интерес и осуществлять должный 
выбор между большим и меньшим благом. И хотя наслаждение состоит в любви, 
любовные отношения в интерпретации Валлы оборачиваются отношениями 
взаимополезности.

559

Пониманию блага, сводимого к пользе и чувственному наслаждению, Балла 
противопоставляет другое понимание блага и наслаждения. Это понимание Валла 
черпает из христианской традиции, прямо ссылаясь на тексты Ветхого и Нового 
Завета, в которых говорится о наслаждении [1]. Однако христианскую традицию 
Валла переосмысливает в эпикурейском духе, косвенно указывая тем самым, что 
обычно христианство понимается в соотнесении со стоической философско-этической 
традицией. Христианские тексты Валла интерпретирует таким образом, что ищущие 
блага должны стремиться "не к добродетели, но к наслаждению ради него самого" 
[2]. При этом следует иметь в виду, что наслаждения бывают двух видов: одно на 
земле, и оно матерь пороков, другое на небесах, и в нем источник добродетели. И 
"все, что делается без надежды на то последующее [наслаждение], ради надежды на 
это настоящее, греховно... Мы не можем [наслаждаться] тем и другим, которые 
между собой противоположны, как небо и земля, душа и тело"; и так в большом и в 
малом [3].

Однако смещаясь в точке отсчета с эпикурейской точки зрения на христианскую, 
Валла парадоксальным образом сохраняет гедонистическую формулу добродетели как 
служанки наслаждения. И при христианской точке зрения - в интерпретации Баллы - 
человек должен стремиться к наслаждению, но к наслаждению высшему, т.е. 
небесному. Основой для достижения блаженства является добродетель. Но это не 
добродетель стоиков, т.е. (в трактовке Баллы) не любовь к славе, а добродетель 
христианская -любовь к Богу. Именно она приносит высшее наслаждение, она - путь 
к добродетели и источник высокой нравственности (honestum) [4].

1 Там же [III, IX, 2]. С. 224. (В русском переводе Библии ни в одном из 
соответствующих мест слово "наслаждение" не используется).
2 Волна Л. Там же [III, IX, 3]. С. 225.
3 Валла Л. Там же [III, X, 1]. С. 225.
4 Там же[Ш, XIII, 7]. С. 231.


Таким образом, Валла не приемлет этику наслаждения (Эпикура) и этику славы и 
пользы (стоиков), хотя одновременно он признает позитивное значение ценностей 
наслаждения, пользы и славы. Но признание значимости определенной ценности не 
означает принятия соответствующей этической позиции в целом. Проблемная 
определенность каждой из трех книг трактата создает впечатление, что в каждой 
из них Валла как будто говорит на языке отдельной школы, и

560

тем самым все три философские позиции оказываются в результате уравненными. В 
действительности, как показывает анализ текста, Валла прямо солидаризируется с 
гуманистически модернизированной им версией христианства, выраженной в третьей 
книге. В основе этого гуманизма лежит эпикурейская психология, согласно которой 
наслаждение является действительным позитивным стимулом деятельности человека. 
Эта психология наслаждения соединена с христианской этикой, высшая заповедь 
которой состоит в любви к Богу.