Богу, а из самого поступка [1]. Люди, не верящие в Евангелие, не получающие 
святых даров, оказываются вне церкви и объективно не смогут получить спасение 
(согласно известной формуле "вне церкви нет спасения"), хотя в моральном смысле 
они безгрешны. Этика Абеляра в который раз обнаруживает коллизию религиозных и 
нравственных начал.

1 Абеляр Петр. Теологические трактаты. С. 278-279.
















Глава V
ЭТИКА ФОМЫ АКВИНСКОГО

§ 1. ВОЛЯ И ИНТЕЛЛЕКТ

Проблемы морали рассматриваются у святого Фомы в ряде крупных произведений - в 
"Сумме теологии", "Сумме против язычников", "Комментарии на "Никомахову этику", 
а также в "Вопросах о зле" и "Вопросах о добродетелях". Этическое учение Фомы 
сложилось на основе принципов библейской морали и моральной философии 
Аристотеля. Среди способностей души Фома выделяет интеллект и разумное 
стремление, или волю. Первую и основную цель для интеллекта составляет сущее 
как таковое, для разумной воли - желаемое, или Благо. Достижение его есть 
блаженство, поскольку Благо соответствует самой природе воли. Отдельные сущие 
становятся целями воления только в качестве частных благ, которые, в отличие от 
Высшего Блага, не составляют предмета ее необходимого влечения.

Интеллект и воля в их единстве составляют фундамент всей нравственной жизни, но,
 будучи двумя различными способностями души, направленными на один объект 
(Бога), выделяют в нем разные аспекты, и поэтому ни одно из этих начал само по 
себе не может охватить его целиком. Они должны дополнять друг друга в 
постижении Бога как единства сущего, истины и блага. Интеллект направляет волю, 
но и воля, в свою очередь, побуждает интеллект к действию. Они взаимно 
опосредуют друг друга: интеллект задает воле цели ее возможного действия (ведь 
воля, по определению, есть стремление разумное), но чтобы помыслить этот объект,
 сам интеллект должен быть подвигнут волей к мышлению. В свою очередь, воля, 
чтобы не быть слепой, должна иметь побудительной причиной некое решение, 
основанное на предшествующем размышлении и т.д.

Таким образом складывается круг взаимного определения воли и интеллекта, из 
которого можно выйти, только обратившись к началу, более высокому, чем они оба. 
Это - Бог. Он задает воле движение, но только в неопределенном виде, чтобы 
конкретные решения воли были непринудительными. Единственная необходимость, 
которая может побудить волю желать свой объект, есть блаженство: воля не может 
не желать блаженства. Но, во-первых, это блаженство может варьироваться в 
зависимости от обстоятельств, которые в каждом

536

отдельном случае оцениваются умом как подходящие, или нет. Воля способна 
выбирать, а следовательно, и ошибаться. Во-вторых, воля может не желать думать 
о блаженстве и тем самым отказаться от него. Она сохраняет господство над своим 
актом: "свобода действия присуща воле в любом естественном состоянии и 
относительно любого объекта" (De malo, VT).

Вполне в традициях христианского натурализма Фома различает принуждение и 
естественную необходимость. Воля не может быть принуждена ни к чему в своем 
действии: добровольное деяние совершается по склонности воли к своему предмету, 
и потому принужденная воля по определению невозможна. Воля в своих действиях 
свободна от необходимости, иначе относительно человека мы не могли бы говорить 
об ответственности и заслугах, а это уничтожило бы моральную жизнь. Но когда 
речь идет о естественной склонности души (воли), то можно говорить о первичной 
необходимости человеческой природы - стремиться к Высшему Благу и ни к чему 
другому. Таким же стремлением обладают и все неразумные существа, но они 
определены в этом влечении только своей природой, человек же обладает, кроме 
природы, еще и волей, способной уклоняться от высшей цели. Праведники обладают 
необходимо благой волей естественным образом, т.е. по природе, приверженной 
Богу и не желающей ничего иного, потому что они созерцают самого Бога в Его