опекающем его (по мере дальнейшего исторического движения европейской культуры 
в Средние века эта тема будет только усиливаться).

В герметике, как и в гностике в целом, мироотрицание носит принципиальный 
характер, поскольку здесь или создатель мира оказывается далеко не совершенным 
в своем творческом порыве, или материя (природа) полностью отчуждается от него 
и обретает неведомые ему измерения. Поэтому и спасение трактуется только как 
уход

480

духа в родственную ему область и полное оставление мира в его падшем статусе. 
Интересно то, что мотив пренебрежения к феномену половой дифференциации и 
плотского размножения рода человеческого перешел из герметики к некоторым 
мыслителям восточной христианской традиции (Ориген, Григорий Нисский, Максим 
Исповедник, В. Соловьев), хотя он мог иметь и иные корни.

Во II в. н.э. в Александрии сложились две наиболее влиятельные системы 
гностической мудрости - их авторами были Василид и Валентин. В их чрезвычайно 
сложной и запутанной мифологии можно выделить следующие значимые элементы.

У Василида в основе всего сущего лежит сверхсущее Первоначало. Оно отделяет от 
себя некоторую всесеменную массу реального бытия ("панспермию"). В ней смешаны 
несовместимые друг с другом начала добра и зла, которые через грандиозный 
процесс создания мира вторичными началами, архонтами и зонами, должны 
отделиться друг от друга. Это разделение трактуется как спасение духа из плена 
низшего мира - его осуществляет Христос, но это не Христос церковного предания. 
В его смерти Василид видит разделение трех начал мира - телесного, душевного и 
духовного, при этом человек, следующий примеру Христа, носитель последнего, 
высшего начала (пневматик-гностик) преодолевает узы мира и мир над ним уже не 
властен. Сам Христос не страдал и даже распят был только по видимости, смеясь 
над своими мучителями (представление об иллюзорности, кажимости страданий и 
смерти Христа получило название докетизма). Этим несовершенным миром правят 
сотворившие его злые ангелы, и гностики-пневматики путем долгих перевоплощений 
и аскетической жизни освобождаются от него, возвращаясь к истоку. Все остальные,
 не удостоившиеся избрания, останутся в нижнем мире, но навсегда избавятся от 
страданий, потому что по воле Провидения мир покроет пелена "великого затмения" 
("милость" сомнительного морального порядка).

Более разработанной и популярной была доктрина Валентина. Начало всего, Праотец 
есть потенция всего, бездна сущего. Из него выделяются пары-сизигии Ум и Истина,
 Логос и Жизнь, рождающие далее чету Человека и Церкви. Раскрытие божества 
продолжается до полноты бытия (плеромы), которую окружает кенома (пустота). 
Последний женский эон София (мудрость), устремившись к истоку, нарушает 
установленный порядок и порождает своего ущербного двойника Ахам от (ложную 
мудрость). В ней можно видеть проявление личностного начала, персонального 
произвола, и этот порыв лишен разумного основания. Все последующее тоже несет 
на себе черты тра-

481

гической случайности: Ахамот творит Демиурга, который в свою очередь создает 
материальный мир, заполняя кеному. В нем появляется и Космократ ("владыка 
космоса") - носитель зла. Этот мир представляет собой овеществление 
первоначальной тоски и скорби Софии-Ахамот: из ее ужаса появились горы, из ее 
слез - моря, из ее отчаяния - демоны. Он лишен смысла и знания о себе. Спасает 
его Иисус (у Валентина фигурируют даже три различных Иисуса), но это не 
Богочеловек христианства. Здесь все люди тоже делятся на три класса, из которых 
спасаются только "духовные" (пневматики), а "душевные" и "телесные" погибают 
вместе со всем миром.

Учение ближневосточного пророка III в. Мани - манихейство - выдает несомненное 
влияние на него зороастризма. Зародившись в Персии при Сасанидах и получив на 
некоторое время большое влияние, оно распространилось на огромную территорию от 
Пиренейского полуострова до Китая. Хотя манихейство даже утвердилось в VIII в. 
в качестве государственной религии среди уйгуров, оно в целом везде 
преследовалось, став как бы "мировой ересью". Мани говорил об исходном 
раздельном существовании двух противоположных начал света и тьмы, добра и зла. 
Их случайное смешение приводит к появлению мира, в котором живет человек. 
Элементы добра окружены здесь стихией тьмы, а действительность переживается как 
экзистенциальная трагедия. Стремление к спасению частиц света становится 
основным мотивом в манихействе. Оно заключается в конечном полном разделении 
первичных субстанций и высвобождении света. В пеструю иконографию манихейских 
пророков входят Адам, Авраам, Ной, Заратустра, Лао-цзы, Будда, Христос и сам 
Мани. Из зороастризма манихейство взяло представление о предвечном бытии двух 
начал в вечном времени и их окончательном разделении по окончании истории; из 
буддизма - концепцию перерождения душ и негативное отношение к земному бытию; 
из христианства - учение о параклете (утешителе) и образ Христа.

Все перечисленные выше доктрины объединяются общим взглядом на мир как на