Достигает же его тот, кто восходит вверх, обращается к нему и снимает с себя 
одежды, которые надеваем, сходя вниз, подобно тому, как входящие в Святая 
Святых предварительно должны очиститься, снять одежды и войти обнаженными" (I, 
6, 7).

Бегство отсюда туда, из чувственного мира в божественный, на свою отчизну, к 
Отцу означает освобождение души от тела. Но само освобождение нельзя понимать 
как бегство от земной жизни, как избавление от тела и движение навстречу к 
смерти; Плотин даже осуждает тех, кто сознательно убивает свое тело, насильно 
порывает связи с чувственным миром, полагая, что в этом случае Душа 
перекладывает на тело свою вину. Освобождение в том, чтобы правильно прожить 
саму земную жизнь, не давая чувственному миру власти над

439

собой. Надо убегать не от земной жизни, а от порока. Речь идет, следовательно, 
не о пространственном процессе, а о внутреннем очищении, гнозисе. Задача 
состоит в том, чтобы не ценить чувственное больше, чем душу, т.е. самих себя, 
отрешиться от всего происходящего, ничтожного и, помня о своем высоком 
происхождении и достоинстве, углубиться в себя, ориентируясь на 
сверхчувственные сущности горних сфер, а через них на само Благо. "Блага же 
Душа может достигнуть посредством добродетелей, но не тех, которыми она 
удерживает и укрепляет свою связь с телом, а тех, которыми она очищается от 
всего телесного, восходя к Духу и Благу" (I, 7,3). Определяя задачу 
нравственного совершенствования как очищения, Плотин сравнивает этот процесс с 
тем, как потускневшее золото очищается от налипших на него чужеродных элементов 
и вновь приобретает свой первоначальный блеск.

По мнению Плотина, существуют четыре класса добродетелей, которые позволяют 
Душе очиститься и воссоединиться с Благом: практические, аскетические, 
теоретические, мистические.

На первой ступени человек регулирует, обуздывает чувственно-практическую 
деятельность, подчиняет ее определенной мере, что достигается через 
практические (гражданские, собственно нравственные) добродетели, основой 
которых являются разумность, мужество, благоразумие, справедливость. Эти 
добродетели переплетены с аффективной, чувственной основой человека, и душа еще 
смотрит вниз, на тело, которое она освещает. Согласно Плотину, добродетели 
различны по качественному уровню. Низшими среди них являются практические 
(гражданские) добродетели. Нравственная цель достигается не благодаря им. Они 
этому способствуют лишь частично. Геракл, считает Плотин, одной своей частью 
находится в Аиде именно по той причине, что он прославился по преимуществу 
гражданскими добродетелями.

Освобождения от тела душа достигает на следующей ступени благодаря аскетическим 
добродетелям: разумности, перешедшей в чистую интуицию; бесстрашию (мужеству), 
доведенному до готовности к отделению Души от тела; благоразумию, ставшему 
бесстрастием; справедливости как изгнанию из души других кумиров, кроме разума. 
Мудрец, как говорит Плотин, будет стремиться сохранить здоровье, но он не 
пожелает вовсе освободиться от болезней. На этой стадии душа обращается к самой 
себе, становится безгрешной.

440

Третья ступень есть ступень философско-теоретической, созерцательной 
деятельности, когда душа уже смотрит вверх, достигает второй ипостаси - Ума. 
Душа своей разумной частью всегда присутствует в сфере Ума. На этой стадии 
самопогружения она добивается того, что через интеллектуальное напряжение 
идентифицирует себя со своей разумной частью и полностью погружается в духовную 
сферу. Одним это удается сделать прямо через занятия философией и науками, они 
первой и высшей частью своей души сразу попадают в царство чистой мысли. Другие 
используют окольные пути, опираясь на мнения, даже чувственные способности, 
искусство, практическую деятельность, и поднимаются до созерцания эйдосов Ума 
постепенно.

Достигнув сферы Ума, человек поднимается высоко, но еще не на самую вершину. 
Красоты, любви и диалектики - этих духовных форм, которыми овладевает человек 
на первых трех ступенях, - достаточно, чтобы выйти за пределы земного Я, их 
недостаточно, чтобы преодолеть свою универсально-мировую самость. "Когда Дух 
наш воспаряет выше всего того истинного, которое он может еще объять своей 
мыслью, то он теряет способность не только словесно выражать, но даже и мыслить 
то, что стоит еще выше всего этого" (V, 3, 17).

Это достигается на четвертой ступени - ступени уподобления Богу, когда человек 
непосредственно созерцает Бога, сливается с ним, из множества единого 
становится единством многого, наполняется "небесным эросом". Путь к этому - 
мистический экстаз, который вообще-то нельзя описать в строгих рациональных 
понятиях, ибо он представляет собой послерациональную стадию (отсюда и мысль 
Плотина, что можно быть бессознательно счастливым), это - своего рода 
восхищенное, полностью удовлетворенное, абсолютно успокоившееся, все собой