(ведал), чем это может грозить, и в данном случае речь идет о порочном 
поведении, за которое индивид несет ответственность. Поступок по неведению 
имеет место тогда, когда остаются неизвестными некоторые частные или случайные 
обстоятельства, которые, помимо воли действующего лица, изменяют сознательно 
задаваемый смысл поступка (когда, скажем, желая обхватить кого-то руками, 
сбивают его с ног или когда нечаянно выстреливают из ружья, пемзу принимают за 
камень, сына по ошибке принимают за врага и т.д.). На практике трудно бывает 
определить, совершен ли поступок по неведению или он был преднамеренно задуман. 
Критерием является последующее отношение индивида к совершенному им самим 
деянию. Поступки по неведению, имеют результатом страдание и раскаяние того, по 
чьей ошибке они произошли.

"Если непроизвольное совершается подневольно и по неведению, то произвольное - 
это, по-видимому, то, источник чего в самом деятеле, причем знающем те частные 
обстоятельства, при которых поступок имеет место" (EN, III, 3, 1111 а). К ним 
Аристотель относит также действия, совершенные в ярости или по влечению, ибо и 
то и другое свойственно человеку. Добродетельное поведение связано с 
произвольностью, оно предполагает, что воля является ближайшей причиной 
действия. Однако это не значит, что все произвольные действия суть 
добродетельные, ибо первые свойственны и детям, и животным. Аристотель вводит 
дальнейшее уточнение, связанное с понятием сознательного выбора, 
преднамеренности. Так, например, внезапные действия, совершаемые по влечению 
или в яростном порыве, являются произвольными, но их нельзя назвать сознательно 
избранными.

389

Преднамеренность является внутренним, субъективно-психологическим основанием 
нравственного поведения, и его существенный признак состоит в том, что ему 
предшествует предварительное взвешивание мотивов, выбор, заранее принятое 
решение. Предметом сознательного решения является не все вообще и не все 
обстоятельства человеческой жизни, а только то, совершение чего находится во 
власти выбирающего. И не просто во власти человека, а то, что совершается не 
всегда одинаковым образом, исход чего сам по себе не ясен и существенно зависит 
от позиции, которую он (выбирающий) займет. Проводя различие в сфере 
причинности, Аристотель выделяет "природу, необходимость, случай, а кроме того, 
ум и все, что исходит от человека" (EN, III, 5, 1112 а). Последняя сфера 
причинных отношений, где человеческий индивид является решающей величиной, как 
раз и является областью нравственно-ответственных действий, областью 
нравственных решений. Преднамеренность, собственно говоря, и есть то, что 
избрал человек в результате сознательно принятого решения. Преднамеренность 
есть тот решающий пункт, благодаря которому индивид конституирует себя в 
качестве субъекта нравственного действия.

Если понятие произвольного действия фиксирует то обстоятельство, что его 
источник находится в воле действующего индивида и позволяет говорить о 
психологической вменяемости действия, то понятие преднамеренности выражает то 
превалирование разума над аффектами, которое придает вменению этический смысл. 
Этические добродетели начинаются тогда, когда не простое стремление к 
удовольствию, а голос разума становится направляющим началом поведения.

Завершая общий анализ этических добродетелей, Аристотель дает следующее 
определение: "Итак, в связи с добродетелями мы сказали в общих чертах об их 
родовом понятии... а именно что они состоят в обладании серединой и что это 
нравственные устои или склады души; о том также, что чем они порождаются, в том 
и сами деятельны; о том, что добродетели зависят от нас и что они произвольны и,
 наконец, что они действуют так, как предписано верным суждением" (EN, III, 8, 
1114 в).

Общее определение добродетелей недостаточно, так как отдельные добродетели 
ближе то к одной крайности, то к другой и, кроме того, каждая из них имеет свою 
материю поступков и сферу обнаружения. Поэтому необходимо рассмотреть каждую 
добродетель в отдельности. Их Аристотель выделяет десять: мужество, 
благоразумие, щедрость, великолепие, величавость, честолюбие, ровность, 
правдивость, дружелюбие, любезность.

389

При рассмотрении этических добродетелей Аристотель исходил из определения 
человека как разумного существа. Вместе с тем надо учесть, что, "человек по 
природе своей есть существо политическое" [1] Эти два аристотелевских 
определения человека органически связаны между собой. Деятельное, 
опосредованное разумом осуществление возможностей человека приводит к полису с 
его обычаями, нравами, традициями, принятыми образцами поведения, а также 
соответствующими институтами в виде семьи, религиозных культов, совместных 
празднеств, дружеских союзов и т.д. Человек приобретает этическую реальность в 
полисе и как член полиса. И когда Аристотель говорит, что нравственные 
добродетели возникают из привычки, то он имеет в виду привычные для полиса 
формы поведения. Каждая добродетель связана со своей достаточно четко 
очерченной и существенной сферой человеческого бытия: мужество - прежде всего с