Если первоначально в дофилософский период (т.е. до середины 1-го тыс. до н.э.) 
это онтологическое воздействие лщ считалось основывающимся на религиозном 
ритуале, то впоследствии оно получило преимущественно этическое истолкование.

Встречающиеся уже в древнейших (конец 2-го - начало 1-го тыс. до н.э.) 
идеологических памятниках - "Шу цзине" и "Ши цзине" - категория "лиз", согласно 
их текстологическому анализу, который провел финский синолог П. Никкила, 
обозначала обряды, дающие возможность преодолеть политические конфликты и 
отражающие единство мира, а также храмовые, дворцовые ритуалы и формы поведения 
сановников по отношению к народу [1]. В этих произведениях термин "лиз" был еще 
слабо разработан, о чем свидетельствует его относительно редкое употребление: в 
"Шу цзине", состоящем примерно из 25 тыс. иероглифов, он встречается 18 раз, а 
в "Ши цзине", состоящем примерно из 30 тыс. иероглифов, - 10 раз.

1 Nikkila P. Early Confucianism and Inherited Trought in the Light of Some Key 
Terms of the Confucian Analects // The Terms of Shu Ching and Shih Chins;. 
Helsinki, 1982. Vol. l.P. 137-143.


С рождением философского учения Конфуция категория "лиз" обрела самый высокий 
статус, войдя в шестерку его наиболее значимых ключевых понятий. Об этом 
свидетельствует и частота употребления данного термина в "Лунь юе": 74 или 75 
раз на примерно 16 тыс. иероглифов текста. Конфуцием категория "лиз" была 
теоретически осмыслена и превращена в самую общую характеристику правильного 
общественного устройства и поведения человека по отношению к другим и к себе: 
"Правитель [должен] руководить подданными посредством благопристойности (лиз)" 
("Лунь юй", III, 19); "Преодоление себя и обращение к благопристойности 
составляет гуманность (жэнь) [...] Не следует смотреть на несоответствующее 
благопристойности, не следует слушать несоответствующее благопристойности, не 
следует говорить несоответствующее благопристойности" ("Лунь юй", XII, 1).

34

Распространение подобного контроля на чувственную сферу стало у Конфуция 
основой для придания лщ статуса общегносеологического норматива: "Расширяя 
[свою] ученость (сюэ) с помощью знаков-культуры (вэнъ) и стягивая ее с помощью 
благопристойности (ли3), можно избегнуть нарушений" ("Лунь юй", VI, 25/27, XII, 
15).

В целом с самого своего зарождения конфуцианство сосредоточило внимание на 
категории "ли3", ставшей одним из его важнейших символов. И в китайской 
духовной традиции именно за Конфуцием закрепился образ первого идеолога и 
ревностного проповедника лщ, теоретика превращения Срединной империи в 
"государство благопристойности и музыки". Более того, согласно некоторым 
конфуцианцам, например: Ли Гоу (1009-1059), Янь Юаню (1635-1704), Лин Тинканю 
(около 1755-1809), в лщ заключена главная идея Конфуция. Поэтому неслучайно 
именно концепция лщ стала центральной мишенью критических выпадов против 
конфуцианства со стороны конкурировавших с ним философских школ.

Из основателей таковых только родоначальник даосизма Лао-цзы, согласно древней 
легенде, встречался с Конфуцием. Сообщение об этой встрече в беллетристической 
форме впервые зафиксировано в основополагающем даосском трактате "Чжуан-цзы" 
(гл. 14,21), а затем воспроизведено Сыма Цянем (ок. 145 - ок. 86 гг. до н.э.) в 
"Ши цзи" ("Исторических записках") в биографии как Конфуция (цз. 47), так и 
Лао-цзы (цз. 63). Верифицированное историографическим каноном описание встречи 
двух великих философов начинается со знаменитых слов о том, что Конфуций, 
который смладу не только "любил благористойность" (хао ли), но и "обучал 
благопристойности" (сюэ ли), прибыл к Лао-цзы с вопросом о лщ, т.е. именно этот 
предмет представлен в виде важнейшей проблемы теоретической дискуссии между 
конфуцианством и даосизмом (историческая малодостоверность данной конкретной 
встречи лишь подчеркивает символическую значимость ее философского смысла). 
Высший гносеологический статус лщ отражен в суждении Сюнь-цзы: "Учение доходит 
до предела в благопристойности" (Сюнь-цзы, гл. 1).

Даосы обрушились на вымученную искусственность и бесплодный ригоризм 
конфуцианского лщ с позиций гедонистического следования природному естеству (см.
, например, "Чжуан-цзы", гл. 29, 31). В раннем даосизме лщ представлено как 
результат последовательной деградации дао, благодати (дэ), гуманности (жэнь), 
должной справедливости (и) и в свою очередь как источник утраты верности 
(чжун1) и благонадежности (синь2) ("Дао дэ цзин", § 38).

Монеты с позиции социально-экономического утилитаризма ("должная справедливость 
- это польза-выгода") и понимания лщ как "почтительной осторожности" (цзин3) 
("Мо-цзы", гл. 40: "Цзин" - "Канон", ч. 1) подвергли критике чрезмерное 
увлечение конфуцианцев обрядово-церемониальной стороной лщ, ее усложнение до 
крайне изощренных, трудновыполнимых форм {"Мо-цзы", гл. 39). Вместе с тем 
перекликающееся с моистским определение "Благопристойность - это почтительная 
осторожность (цзин3) и только" закреплено в конфуцианском "Каноне сыновней 
почтительности" ("Сяо цзин", § 12)